Князь муромский 4. Князь Георгий Ярославич Муромский

Князь Юрий Давыдович

Юрий Давыдович (ум. 1237 г.) - сын Давыда Юрьевича (св. ).
1220 г. муромские князья Давыд и Юрий отправляют своих сыновей с Суздальской ратью на болгар. "В лето 6728... посла же и къ Муромскимъ княземъ, веля имъ послати сыны своя, и посла Давид сына своего Святослава, а Юрьи Олга... Изряди же Святославъ полки своя: Ростовский по правой руце, а Переславьской по левой, а самъ ста съ Муромскими князи посреди" ПСРЛ. - Т.7. - С.126.

Муромский князь: 1228 - 1237 гг .
1228 г. умер Муромский князь Давид Георгиевич и его сын. "В лето 6736. Умре сын Давыдовъ Муромьскаго месяца апреля, святыя неделя праздныя. Тое же недели преставися и самъ Давыдъ Муромский в черньцих и въ скиме". ПСРЛ. - Т.1. - С.191.
В Воскресенской летописи: "Преставися князь Давидъ Муромъской въ черньцехъ, а по немъ седе на Муроме сын его Юрьи, а по Юрье седе на Муроме сын его Ярославъ, а у него были два сына Юрьи да Василей". ПСРЛ. - Т.7. - С.244.
Удалилась и постриглась жена князя Святослава. "Того же лета Святославъ отпусти княгыню свою по свету, всхотевши ей въ монастырь, и дасть ей наделокъ многъ; отъиде от него до Бориша дни, иде въ Мкромъ къ братьи и пострижеся" ПСРЛ. - Т.1. - С.191.
В 1229 г. князь Георгий Давидович участвует в походе великого князя на Мордовскую землю. "Того же месяца (января - В.Ч.) въ 14 день великий князь Гюрги... идоша на Мордву и Муромский князь Гюрги Давыдовичъ вшедъ въ землю Мордовьскую, Пургасову волость..." ПСРЛ. - Т.1. - С.191.
Старший брат Юрия Святослав, участник похода на волжских болгар в 1220 г., умер раньше отца, и Юрий наследовал муромское княжение в 1228 г.
1232 г. муромские князья участвуют в походе Суздальских и Рязанских князей на Мордву. "В лето 6740... Тое же зимы посла великый князь Георгий сына своего на Мордву, а съ нимъ... и Рязанскыи князи и Муромскыи". ПСРЛ. - Т.1. - С.196.

Осенью 1237 г., когда монголы подступили к южным границам Рязанского княжества, муромские князья совместно с рязанскими вышли на битву на реку Воронеж. "В лето 6745... Князи же Резаньстии... и Муромьский и Проньскии не пустячи къ городомъ, ехаша противъ имъ въ Вороняжь".

Муромский князь Юрий Давыдович погиб во время похода на Батыя в 1237 г., ему в Муроме наследовал единственный сын Ярослав.

Ярослав Юрьевич

Ярослав Юрьевич (ум. после 1248 г.) - единственный сын князя Юрия Давыдовича.
В 1232 г. муромские и рязанские войска участвовали в походе владимирских князей на мордву, однако неизвестно, принимал ли в этом походе участие Ярослав.

Князь муромский: 1237 - 1247 гг .
После того, как в 1237 г. во время похода Батыя на Русь погиб муромский князь Юрий Давыдович, ему в Муроме наследовал единственный сын Ярослав.
О его правлении практически ничего не известно.

В 1239 г. монголы завоевали мордовские земли и в том же году сожгли Муром. "В лето 6747... Того же лета на зиму взяша Татарове Мордовьскую землю, и Муромъ пожгоша". ПСРЛ. - Т.1. - С.201.
Обеспамятовавшие жители города не могли нигде найти безопасность: матери плакали о детях, пред их глазами растоптанных конями татарскими; живые завидовали спокойствию мертвых. Старый вышний город, как назвал его писатель жития Константина, сделался невозможным возобновить на долгое время, жители, как прежде, едва ли не все опять переселились в новый городок к .

Зимой 1239 г. Батый взял Муром и по льду Оки и Клязьмы пришёл к Гороховцу. По дороге он закопал свою золотую карету и насыпал холм над ней. Впоследствии деревню около холма назвали в память той зимы Зимёнки. Легенда записана муромским краеведом в Муроме на льнопрядильной фабрике от мастерового, крестьянина д. Коробкова Навашинского уезда Нижегородской губернии, Владимира Шаронова, 38 лет, 28 октября 1978 г. В годы Советской власти центр Зименкинского сельсовета, центральная усадьба госплемзавода « ».

В 1248 г. упоминается, что князь Ярослав выдал замуж свою дочь за ростовского князя Бориса Васильковича. "В лето 6756... Оженися Борисъ князь Василковичъ у Ярослава у Муромского князя, и венчася у святое Богородицы въ Ростове". ПСРЛ. - Т. - С.201.
Окрестности Мурома, 1257 г. вероятно, менее города потерпевшие от нападений неприятельских, скоро привлекли на себя внимание корыстолюбивых татар. Улавчий наместник Берки, царствовавший на место Батыева сына Сартака, им убитого, отправил своих численников в Русь. В 1257 г. перепись муромской земли татарами. "В лето 6765... Тое же зимы приехаша численици, исчетоша всю землю Суждальскую, и Рязаньскую, и Муромьскую". ПСРЛ. - Т.1. - С.203. «изочли домы и жителей; поставили своих десятников, сотников, тысячников и темников для собирания податей; они ездили из веси в весь, из города в город; безмолвие и скорбь царствовали повсюду». Господство монголов в Руси, говорит история, открыло туда путь купцам Бесерменским, Хазарским и Хивинским, издревле опытным в торговле и корыстолюбии. Они откупая у татар дань княжений, брали неуместные росты с бедных людей и, в случае неплатежа, отводили их в неволю.Укорительное слово Басурман, означает жестокость, сходную с тогдашними сборщиками.
1281 г. Муром опустошен татарами, приведенными великим князем Андреем Александровичем. "В лето 6789... Тое же зимы князь Андрей Александровичъ испроси ебе княжение великое подъ братомъ своимъ старейшимъ княземъ Дмитриемъ и приведе съ собою рать Татарскую Кавыдая и Алчедая и прииде съ ними къ Мурому... Муромъ пустъ сотвориша..." ПСРЛ. - Т.7. - С.175. «Несчастье это случилось 19 декабря – в Рождество Христово: церкви стояли пусты, вместо священного пения раздавался один плач и стон. Андрей, злобный сыен отца, столь любезного в России, праздновал один с татарами».
В 1283 г. монголы, под предлогом утвердить Андрея на престоле великокняжеском, без остановки прошли Муром.
В 1288 году, сын Темира, князя Татарского, с южной стороны вступил в Россию, снвоа опустошил область Муромскую огнем и мечом, как пишет Щербатов в истории своей.
1293 г. город опустошен татарами. "В лето 6801 князь Андрей Александровичъ иде въ орду... жаловася царю на брата своего великого князя Дмитриа Александровича; царь же отпусти брата своего Дедюню со множествомъ рати... и много градовъ поимаша... Муромъ... а всех градов взяша 14". ПСРЛ. - Т.7. - С.180.
Сожжённый дотла монголо-татарами, Муром в 1293 г. исчезает со страниц русских летописей до 1345 г.

В 1248 - 1345 гг. сведения о муромских князьях отсутствуют.

Великие Владимирские князья :
1248-1248 гг. Михаил Ярославич Хоробрит, великий князь владимирский.
1246-1252 гг. Андрей Ярославич, великий князь владимирский.
1252-1263 гг. Александр Невский, великий князь владимирский.
1263-1272 гг. Ярослав III Ярославич, великий князь владимирский.
1272-1276 гг. Василий Ярославич, великий князь владимирский.
1276-1281 гг. Дмитрий Александрович, великий князь владимирский.
1281-1283 гг. Андрей Александрович, великий князь владимирский.
1283-1294 гг. Дмитрий Александрович, великий князь влад. (повторно).
1294-1304 гг. Андрей Александрович, великий князь влад. (повторно).
1304-1318 гг. Михаил Ярославич Тверской, великий князь владимирский.
1318-1322 гг. Юрий III Даниилович, великий князь владимирский.
1322-1326 гг. Дмитрий Михайлович Тверской, великий князь владимирский.
1326-1327 гг. Александр Михайлович Тверской, великий князь владимирский.
1328-1340 гг. , великий князь московский, великий князь владимирский.

Василий Ярославич

Князь Муромский :?-1345 гг.
Лишь под 1345 г. встречается известие, что умер князь Василий Ярославич Муромский, похороненный в монастыре Бориса и Глеба на реке Ушне (расстоянием от старого города в 15 верстах, от нового городка 7 верст). Это доказывает, что князь, быв в качестве владетеля, проживал, может быть, вне города по запустению церквей.

Его сменил брат князь Юрий Ярославич. "В лето 6853... Тое же зимы преставися князь Василей Ярославичъ Муромский".
Во Владимирском летописце указан 1346 г. - "В лето 6854... Того же лета преставися князь Василеи Ярославичь Муромский, в черньцех и в скиме, положенъ в Муроме въ церкви святую мученику Бориса и Глеба" ПСРЛ. - Т.5. - Софийская первая летопись. - СПб., 1851. - С.225.ПСРЛ. - Т.30. - Владимирский летописец. - М., 1965. - С.108.

Георгий (Юрий) Ярославич

Блгв. кн. Гергий Ярославич. Франмент иконы "Собор Муромских святых". 1996 г. Мастер И. В. Сухов

Князь Муромский : 1345 - 1354 гг.
Правление Юрия Ярославича началось после смерти старшего брата Василия зимой 1345/46 г.

Вокняжение в Муроме блгв. кн. Георгия Ярославича. Клеймо иконы "Святые князья Константин, Михаил и Феодор Муромские с житием". 1714 г. Мастер А. Казанцев (МИХМ)

В 1330 г. князь Ярослав, отец Юрия Ярославича, был должен 15 гривен церковных даней.

В государствование Московским великокняжением Симеона Гордым, князь Юрий Ярославич, желая поддержать восстановление городов, перевел часть жителей с нового городища на старое. "По запустении града Мурома от неверных людей прибыл из Киева в Муром благоверный князь Георгий Ярославич. Сей князь обновил тамошнюю церковь Благовещения (С этого времени св. мощи благоверного князя Константина и чад его – Михаила и Феодора начали славиться чудотворениями.) и второй храм св. страстотерпцев Бориса и Глеба и поставил в церкви их, по-прежнему, епископа, именем Василия, мужа праведна и благочестива" (Житие святителя Василия).
В 1351 г. Юрий Ярославич «постави двор свои» в Муроме, по примеру князя в городе стали селиться «тако же и бояре его, и велможи, и купци, и чръные люди» (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 60).
В ходе возрождения Мурома были восстановлены храмы, которые князь и горожане «обновиша и оукрасиша иконами и книгами».
Повесть о Рязанском еп. св. Василии 40-х гг. XVI в. сообщает, что Юрий Ярославич «первоначальную церковь Благовещения Пресвятыя Богородицы обновил, такожде и вторый храм святых страстотерпец Бориса и Глеба обновил» - Памятники. Вып. 1. С. 235.

Обновление блгв. кн. Георгием Ярославичем Благовещенского храма. Клеймо иконы "Святые князья Константин, Михаил и Феодор Муромские с житием". 1714 г. Мастер А. Казанцев (МИХМ)


Княжение блгв. кн. Георгия Ярославича в Муроме. Клеймо иконы "Святые князья Константин, Михаил и Феодор Муромские с житием". 1714 г. Мастер А. Казанцев (МИХМ)

Василий II (1354-1360 гг.) - епископ при Муромском князе Юрии (Георгий) Ярославиче. - епископ Муромский, по преданию, принял постриг в Муроме, затем был хиротонисан во епископа Муромского митрополитом Московским Алексием (1354-1378 гг.) в 1354 г.

Летом 1355 г. в качестве претендента на муромский стол выступил его племянник князь Федор Глебович, осадивший город.
"В лето 6862... Того же лета князь Феодоръ Глебовичъ, събра воя многы, иде ратию къ Мурому на князя Юрьа Ярославича, и съгна его зъ города съ Мурома, а самъ седе; а Муромцы яшася за него и поидоша съ нимъ въ орду, и бысть имъ великъ судъ передъ князьми ординскими, и достася княжение князю Феодору Глебовичю, а князь Юрьи выданъ бысть ему".
Во Владимирском летописце указан 1355 г. - "В лето 6863... Того же лета князь Феодоръ с Муромци иде в Орду, а князь Юрьи Ярославичь приде после князя Феодора, неделя спустя и собра останочныя люди Муромцовъ, иде за ними в Орду; и в Орде имъ был великъ суд; досталося княжение Муромское князю Феодору, а князь Юрьи Ярославичь выданъ бысть ему, онъ же умори его. Того же лета преставися князь Юрьи Ярославичь Муромский". ПСРЛ. - Т.8. - Продолжение Воскресенской летописи. - СПб., 1859. - С.9.ПСРЛ. - Т.30. - С.111.

Юрий Ярославич бежал. Федор вокняжился в Муроме и привлёк на свою сторону большинство бояр, которые «яшася за него». Часть бояр отправилась вместе с князем в Орду (очевидно, за ярлыком на Муромское княжество). Однако и у Юрия Ярославича в городе остались сторонники. Через неделю после отъезда Федора Юрий Ярославич вернулся в Муром. «Собрав останочные люди муромци», он отправился вслед за племянником в Орду. Здесь им был «суд велик», в результате которого Федор получил ярлык на муромское княжение, ему выдали Юрия Ярославича. Юрий ехал за Федором под крепким караулом. Юрий, как отмечают летописцы, умер «с истомы» (по-видимому, насильственной смертью) в том же году (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 64).
Более поздний Владимирский летописец прямо говорит, что кн. Федор «умори» Юрия Ярославича (Там же. Т. 30. С. 111). Поскольку запись о гибели муромского князя находится в летописях перед известием о смерти 21 ноября 1355 г. нижегородско-суздальского кн. Константина Васильевича, можно заключить, что Юрий Ярославич умер ранее указанной выше даты.

Имя Юрия Ярославича было занесено в синодики муромского в честь Преображения Господня мужского монастыря и Никольского собора в г. Зарайске.
Рассказы об обновлении Мурома и о трагической гибели Юрия Ярославича вошли в большинство текстов т. н. лаврентьевско-троицкой группы летописей, в XV - сер. XVI в. неоднократно включались с разной степенью сокращения в общерусские летописные своды. В 40-х гг. XVI в. они были использованы Ермолаем (Еразмом) при создании Повести о Рязанском еп. Василии («О граде Мураме и о епископьи его, како преиде на Рязань»), согласно которой Юрий Ярославич был инициатором поставления святителя. Распространенная редакция Повести о Рязанском епископе св. Василии вошла в Житие блгв. муромского князя Константина и его детей Михаила и Феодора, написанное Ермолаем (Еразмом) в связи с канонизацией князей в 1547 г., и была использована тем же автором в Повести о Петре и Февронии.
Установление почитания Юрия Ярославича в Муроме относится к времени не ранее XVII в.- после местной канонизации свт. Василия (1609 г.).
Свидетельствами почитания Юрия Ярославича являются памятники иконографии. Хотя его имя не включено в список Собора Владимирских святых, установленный при учреждении празднования Собора в 1982 г., Юрий Ярославич изображается на совр. иконах Собора Муромских святых.
Память - 23 июня .

Фёдор Глебович

Фёдор Глебович - князь муромский с 1354 г....

В 1378 г. 2 августа Муромская дружина участвовала в битве с татарами на р. Пьяне. "В лето 6886... князь же Дмитрий Ивановичь прииде къ Новугороду Нижнему въ силе тяжце... и с ними рать... Муромьскую... и поидоша за реку за Пьяну...". ПСРЛ. - Т.4. - С.73.
В 1386 г. муромская дружина участвовала в походе великого князя Дмитрия Ивановича на Новгород Великий. "В лето 6894... То же зимы въ Филиповъ постъ, предъ Рожествомъ Христовым, князь великий Дмитрий Ивановичъ събра воя многи... рати... Муромьская... поиде ратью къ Новугороду". ПСРЛ. - Т.4. - С.93.
Дополнение: Софийская 1 летопись - "держа гневъ на Великый Новгородъ... что взяли разбоемъ городъ Кострому и Новъгородъ Нижний и многа зла учиниша тогда" ПСРЛ. - Т.5. - С.241.
На Муром послано войско великого князя Дмитрия Ивановича "и князь Дмитрий ходилъ ратью на Рязань, а иную рать послалъ на Муромъ, на князя безчестья". ПСРЛ. - Т.4. - С.95.

В 1393 г. Муром отдан татарским ханом великому князю Василию I Дмитриевичу . "В лето 6901... Ходилъ въ другий рядъ князь Василий въ орду къ царю, и онъ ему дал новгородьское княжение, Нижний Новъгородъ и Муромъ, и Мещеру, и Торусу..." ПСРЛ. - Т.4. - С.99.
В 1395 г. - участие муромской дружины в походе на Литовскую землю.
С 1408 г. Муром управлялся московским наместником.
В 1408 г. Эдигей, князь Ордынский, вероятно, не получив требуемой дани, напал на области: Владимира, Переславля, Ростова и Мурома, пленив жителей, ограбив церкви и монастыри. «Жители падали ниц на землю перед врварами и в этом положении не смели шевельнуться, ждали решения судьбы своей, и монголы отсекали им головы, или стреляли по них, как будто для забавы».
1419-1422 гг. на Руси разразился гибельный голод. В 1426 году появилась язва, ужасная и жестокая; люди, ходя по улицам умирали, здоровые шли погребать усопших и, внезапно лишаясь жизни, в той же могиле были сами погребены.
В 1425 г. скончался великий князь Василий Дмитриевич, оставив по духовному завещанию Муром в наследие сыну своему Василию.

В 1440 г. - участие муромской дружины в битве с татарами у Червленого Яру близ Дона.
В январе 1445 г. под Муромом разбит татарский царь Ахмета; приезд великого князя Василия Васильевича (Темного). "В лето 6953... князь великий Василий Васильевич... пошли противу царя Махмета. Пришедъ бо царь седе въ Новегороде Нижнемъ... и оттуду поиде къ Мурому; князь же велики слушавъ то, и взялъ Крещение въ Володимире, поиде противу царя съ всею братьею къ Мурому; царь же слышавъ то възвратися бегомъ къ Новугороду; передние плъци великаго князя били Татар подъ Муромомъ... а самъ князь великий тогда седе въ Муроме". ПСРЛ. - Т.7. - С.112.
Василий Васильевич прилагал особенное попечение о возобновлении и украшении Муромской крепости. Он сделал ее способной отражать всякого неприятеля.
В июле 1445 г. - нападение татар после победы под Суздалем. "...а Татарове стоявъ въ Суздале 3 дни поидоша къ Володимерю... к граду не припущали, но прилоша къ Мурому, а оттоле къ Новугороду Нижнему". ПСРЛ. - Т.7. - С.113. При нападении Улу Махмета, царя Казанского, твердость дубовых стен Муромской крепости уступила многочисленности неприятелей: царь взял приступом крепость и поселился в Муроме. Великий князь, собрав войско, в 1445 г. прибыл из Москвы к Мурому. Передовой отряд разбил татар уже отступивших от Мурома, не желая гнаться за неприятелем, будто по случаю зимы, князь возвратился в столицу.
В 1446 г. весной пришла вел. князю весть, что Махмет послал уже своих сыновей к Суздалю с войском, Василий с Московской дружиной и князьями: Можайским, Верейским и Боровским спешил остановить неприятеля. 7-го июля, в стане своем, на полях Суздальских, отслушав заутреню, князь лег отдохнуть. Неприятель, переправясь через реку Нерль, встревожил русское ополчение. Великий князь, устроив рать, бодро повел полки с распущенными знаменами и завязалось жаркое дело: храбрость уступала многочисленности татар, сам князь, имея простреленную руку, несколько пальцев отсеченных, висевших только на одной коже, тринадцать ран на голове, плечи, лицо и грудь синие от ударов, сделался пленником. Дети царя Улу Махмета, в этом случае, поступили как герои: ничем не оскорбив князя, сняли с него только княжеские украшения и крест тельный и все это отослали в Москву к княгине. Гордясь столь важным пленом, они возвратились через Владимир и Муром к отцу, уже бывшему в Нижнем.
Бегич, чиновник татар, был послан для переговоров о завладении Москвой от Дмитрия Шемяки к царю Ахмету. "... бывшимъ имъ въ Муроме...". ПСРЛ. - Т.7. - С.113. Шемяка отправил при Бегиче посла своего, дьяка Федора Дубенского.
Махмет долго не имев вести о Бегиче и зная притом коварство Дмитрия, подумал, что Шемяка один, без его посредства, хочет вступить на престол Московский, призвал к себе великого князя и с лаской объявил ему свободу. Князь Василий Васильевич (Темный) 1 октября выехал из Курмыша, где царь Казанский находился с войском.
Посланный от Шемяки дьяк Ф. Дубенский и от Улу Махмета Мурза-Бегич уже плыли Окой к Нижнему, услышав же о свободе великого князя, они возвратились от Дуденева монастыря в Муром, где в 1446 г. Наместник, князь Василий Иванович Оболенский захватил в плен татарского посла Бегича. "В лето 6954... князь Василий Ивановичъ Оболенской изимавъ Бегича и окова его...". ПСРЛ. - Т.7. - С.114.
Василий Васильевчи, возвращаясь из плена в Москву, пробыл в Муроме две недели, желая, может быть, иметь отдохновение и сделать через то честь верному своему наместнику и удовольствие народу. "... А князь велики прииде въ Муромъ, и мало побывъ тамо поиде къ Володимерю". ПСРЛ. - Т.7. - С.114.
Вел. князь поехал в Троицкую обитель помолиться, взяв с собой двух сыновей – Иоанна и Юрия. Шемяка, извещенный от заговорщиков, послал князя Можайского с войском к Троицкой Лавре. Великий князь, слушав обедню у гроба св. Сергия, не верил, когда дворянин Бунко известил его о предстоящей опасности и даже с укоризною отослал; но после одумался и послал занять гору, по Московской дороге, куда изменники, на нескольких санях, отправили ратников, спрятав их под циновки. Стражи Василия дремали, смотря на мнимый обоз, мимо их проходивший на горе; из под рогож, тотчас слетевших с саней, явились воины и схватили оплошную стражу. Злодеи во всю прыть пустились к цели своей. Великий князь заперся в церкви: голос Можайского закричал: «брат любезный! Помилуй и положись на уверения Можайского – отопри двери!» Василий с чувством несчастного молился перед ракой св. Сергия, так что и сами враги его не могли от слез удержаться. Князь Можайский выходя из церкви тихо сказал пособникам: «возьмите его!» На другой день Василия привезли в Москву и 16 февраля злодейски ослепили. Сыновья Василия Темного (как стали называть уже князья) Иоанна и Юрий были сокрыты в монастыре их пестунами и ночью увезены к князю Ряполовскому – Ивану, в село Барово, недалеко от Юрьева. Сей верный князь, с двумя братьями Семеном и Дмитрием, собрал людей сколько мог, для обережки, и повез их в Муром, как укрепленный более других городов, с испытанным в верности народом. Так Муром на какое-то время стал местом временного местопребывания детей ослепленного великого князя Василия Васильевича (Темного). "... дети великаго князя пришедъ сели въ Муроме съ многими людми..." ПСРЛ. - Т.7. - С.117. КнязьДмитрий Шемяка, не приступая к способам насилия, употребил хитрую низость, призвал в Москву Иону (см.

В 1496 г. - поход Муромской дружины в составе Московского войска на Казань. "В лето 7004... князь великий послалъ въ Казань къ царю Магметъ Аминю въ помощь... и многыхъ детей боярскихъ... и Муромцы". ПСРЛ. - Т.8. - С.231.
В 1506 г. - через Муром возвращалась из Казани часть Московского войска. "В лето 7014... И князь Дмитрей Ивановичь... поидоша отъ Казани къ Нижнему Новугороду, а царевичь и воевода великого князя Федоръ Михайловичъ Киселевъ поидоша Полемъ къ Мурому". ПСРЛ. - Т.6. - Софийская вторая летопись. - С.245.
В 1508 г. - Великий князь Василий III отправил муромцев детей боярских на службу к князю Глинскому. "В лето 7016... Тое же зимы отъеха отъ короля Жидимонта князь Михайло Глинский и прислалъ бити челомъ въ службу великому князю Василию Ивановичу...и князь великий послалъ къ нему воеводу своего... да съ нимъ детей боярьскихъ Муромцов". ПСРЛ. - Т.6. - Софийская вторая летопись. - С.247.

Добродушный Василий, уважая память своего родителя, довольно благотворившего г. Муром, пожаловал Муромскому соборному храму в 1523 г. участок пахатной земли из городского выгона, лежащий между дороги Макарьевской, озерка и бывшего городского соснового леса, бором называемого, в честь св. чудотворцев Петра и Февронии, на просфоры.
В 1533 г. Великий князь Василий Иоаннович умер, оставив по себе память полезным для граждан постановлением: узнав, что наместники и тиуны кривят душей, он повелел избрать целовальников и присяжных из числа граждан, пользующихся общим уважением, чтобы они по очереди судили тяжебные дела между граждан вместе с тиунами.

6 января 1536 г. по указу великого князя Ивана IV (Грозного) князь Федор Михайлович Мстиславский отправлен в Нижний Новгород, осажденный татарами. "В лето 7044 Тоя же зимы генваря 6 дня приходили Татарове Казанские къ Нижнему Новугороду и на Балахну, и посадъ пожгли и беглыхъ людей на Волзе много посекли; и князь великий послалъ изъ Мурома князя Феодора Михайловича Мстиславского и иних воеводъ с людми, и Татарове Казанские прочь пошли". ПСРЛ. - Т.8. - С.291.

Оставшаяся вдова покойного, добродушного Василия, мать юного Иоанна IV, не столь попечительно управляющая государством, не могла защитить восточный край от набегов татарских. В 1538 г. Муромская земля разорена татарами. "В лето 7046... Тоя зимы ходиша Татарове по Московскимъ городомъ, въ Костромщины, и въ Муромщины... и монастыри многии пограбиша и пожгоша... и житьихъ людей и женъ младыхъ и отроковъ поведоша во свою землю...". ПСРЛ. - Т.4. - Псковская первая летопись. - С.302. «Царь Казансикй же, яко зний вынырнув из хврастия», подступил к Мурому, сжег предместье, но не мог взять самого города: граждане, затворясь в крепости, оборонялись крепко, отражая неприятеля из пушек и пищалей. Сафа-Гирей, узнав, что русское войско, под начальством князя Дмитрия Бельского и царя Алея, шло с двух сторон, чтобы подать осажденным помощь, обратился в бегство, оставив рассеянные толпы татар в земле Мещерской (Касимовской) и в селах Муромских, в добычу русскому ополчению. В 1539 г. казанцы опять появились в областях Нижнего, Мурома и других. Один из летописцев, сравнивая то время с Батыевым, говорит: «Батый протек молниею Русскую землю, Казанцы же не выходили из ея пределов и лили кровь христиан – как воду. Обратив монастыри в пепел, неверные жили и спали в церквах, пили из св. сосудов, сыпали горящие уголья в сапоги монахам и заставляли их плясать».

Муром - место сбора похода русских войск на Казань. "В лето 7057... другому воеводе передового же полка князю Василию Федоровичю Лопатину велел собиратися в Муроме". ПСРЛ. - Т.29. - Александро - Невская летопись. - М., 1965. - С.156.
В 1552 г. - вызов Муромских воевод в Коломну. "В лето 7060 ... И в то время посла въ Муромъ и повеле быти воеводамъ изъ Мурома на Коломну и съ ними многимъ людемъ". ПСРЛ. - Т.6. - С.304.
Из Коломны Окой плыли суда с запасными пушками. 16 июня великий князь Иван IV (Грозный) прибыл в Муром. "... царь и великий князь государь Иванъ Васильевичъ всеа Русии пошелъ съ Коломны во градъ Муромъ месяца июля въ 4 день... Прииде же въ Муромъ за неделю до Ильина дни... июля же месяца въ 13 день во вторник; и въ Муроме былъ неделю, и свершивъ ту молебная, и поиде изъ Мурома месяца июля въ 20 день... и тако Оку перевезеся". ПСРЛ. - Т.6. - С.305. В Александро-Невской летописи - "... И приходи государь в соборную церковь града того же Рождества Пречистыя и к великим чюдотворцем князю Петру и княгине Февронии, и по всемъ святымъ местом обходит с молением. И в Муромъ приехал ко государю от митрополита боярин митрополичь, а привез к великому князю грамоту, утверждаючи царя и все его воинство побарати за благочестие..." ПСРЛ. - Т.29. - С.182. Посещая церкви, он с особенным благоговением благословил память св. благоверных князя Петра и его супруги Февронии, в соборном храме почивающих. В церкви же Благовещения с умилением молился царь над гробами св. князей Константина и чад его Михаила и Федора; предводимый священно-иноком Герасимом, положил в сердце своем воздвигнуть вместо деревянного – новый храм – каменный и устроить монастырь, по возвращении из похода Казанского. Во время семидневного пребывания в Муроме, царь получил из Москвы приятную весть, что супруга его спокойна и надеется на провидение Божие. Митрополит Макарий писал к Иоанну, с ревностью церковного учителя: «друг, будь чист и целомудрен душею, добродетели царя спасительны для царства!» и государь и воеводы читали грамоту с любвью. «Благодарим тебя, ответствовал Иоанн митрополиту, за пасторское учение вписанное у меня в сердце!» Жители Мурома восхищались слыша в столь нежных, христианских чувствованиях Монарха и видев его деятельное распоряжение в деле ратном: он смотрел полки, людей, оружие, велел росписать детей боярских на сотни и выбрать начальником для каждой.

Шатровый храм Косьмы и Дамиана

Предание повествует, что царь вначале жил в устроенной для него палатке или шатре, на месте где теперь стоит церковь Козмы и Дамиана. Здесь простудился и лежал некоторое время больной, оправившись от болезни Государь повелел воздвигнуть здесь каменный храм. Во имя бессребренников Козьмы и Дамиана. Но при разборке престола церкви в 1901 г. были найдены старинные антимнисы, в которых указано, что впервые Косьмо-Демьянская церковь была освящена в 1541 г. и вторично 5 декабря 1565 г.
Точная дата постройки церкви не установлена (предположительно в 1541 - 1556 гг.).
См. .

Воинов знатнейших родов отпустил из Мурома на судах Шиг Алея, проживавшего в Касимове. Иоанн 20 июля вслед за войском переехал Оку, ночевал в Саканском лесу на реке Велетьме, в 30 верстах от Мурома; второй стан его был на реке Шелакше, третий – под Насанским городищем. 19 августа Государь с войском, составившемся из 150000 человек, прибыл к Казани, где начались военные действия, столь славные в Российской истории и интересные для Мурома: там «явились Муромцы, дети боярские, стародавные племенем и доблестию», как назвал их тогда писатель, «ударили, сломили неприятеля, втиснули в ров и тем довершили победу». 2 октября Казань пала. «Войну победою Казанцы бы решили, когда б герои Муромские не поспешили» (Херасков)… Государь собственными глазами видел подвиги героев; какой еще награды для верных подданных? Иоанн сделал более: он ихъявил особенную милость и ласку витязям Муромским, навестил раненых и благодарил их за усердную службу. Покорителю царства Казанского нельзя было не вспомнить обещаний своих и, по примеру предков, ознаменовать это событие – делами веры. По возвращении в Москву из хода в 1553 г. он повелел в Муроме соорудить , вместо деревянной – каменную. При копании канав под церковное здание коснулись гробов св. князей Константина и чад его Михаила и Федора, которые находились в земле от поверхности на по-аршина; сняли каменную доску, длиной трех аршин, шириной в один аршин 6 ½ вершков, толщиной в 2 вершка, видом волнистую, цветом темно-серую, качеством твердую, каковых ныне не видно на земле здешнего края. Открыли св. мощи и прославили Бога. Сии св. мощи издавна славились чудесами и считались нетленными, как по положению собора духовных особ, бывшего в Москве 1547 году (т.е. за 6 лет до обретения св. мощей), где установлено праздновать князьям Константину с чадами 21 мая; князю же Петру и его супруге Февронии 25 июня, по особо составленным службам. Так совершилось все по уверению одной благочестивой старицы Варсонофии, которой будто открыто было о сем в сонном видении. Св. икона князей Муромских Константина с чадами, установленная над ракой св. угодников, по преданию, в город перенесена из Пскова одним муромским жителем Петром Псковитинским, до открытия мощей.
Четвертак Сычев и Семен Попяткин, известные Государю, писали к царю в Москву о новоявленных угодниках; Иоанн, обрадованный известием, тотчас повелел изготовить для нового храма сосуды, ризы, колокола, книги, иконы и покров (червленный) на св. мощи; Гурий, епископ Рязанский и Муромский, освятил новый храм Благовещения и два придела: 1-й во имя св. Константина и чад его Михаила и Феодора, 2-й – св. Иоанна Богослова, вероятно, в честь тезоименитства Государева; положил в раку св. мощи и учредил монастырь под настоятельством игумена 24 января 1554 или 1555 г.
Иоанн, когда еще соблюдал себя чистым перед Богом. По словам историка, возобновил многие храмы, кроме монастыря Благовещенского; даровал им разыне вклады, и построил дворец близ , что на берегу.
После кончины Анастасии, супруги умной и добродетельной, Иоанна нрав переменился к горестному изумлению подданных. Он учредил опричнину в 1565 г., назначил города для себя особые (в их числе был и Муром); цель, с каковою, думать надобно, учреждена эта опричнина, не была достигнута; вместо того, чтобы доносить царю о притеснениях народа со стороны неблагонамеренных правителей, где таковые многие находятся, аки «кромешники», как их тогда иные называли,- они клеветали на невинных, преумножали грабежи и тем еще более растравляли жестокость Иоаннова характера.
Голод и мор в 1570 г. сильно поддерживали уныние народа: одна четверть ржи стила в Москве 60 алтын, тягость для жителей ужасная. Иоанн, однако ж, не терял духа воинственного, готовя полки для нападения на Швецию: посла того королевства он велел отослать в Муром. В наказе (инструкции) данным Приставу (начальнику конвоя) сказано: «ехати (вам), в Муром; поставити послов в городе, выбравши добр двор и крепок, а не будет двора доброго, учинити около двора тын, и подписку посольских людей (коих было 50 челов.) пересматривати ежедневно, из тыну их не пущати никуды… Чтобы с ними не приходил ни каков человек: ни Русский ни Немец, ни выезжий… и ворота держат заперты, а на ночь замыкати». Так содержались они в Муроме более года. Из людей их умерло от язвы 15 человек. потом велено послов отправить в Москву и оттуда в Новгород; лошадей для их обоза велено купитьв Муроме; суммы ассигновано 90 руб., как на покупку лошадей, саней и упряжи, так и на корм. Цена лошади назначена 2 руб. и 2 руб. 50 коп. Послы выехали из Мурома 8 декабря 1571 года. Царя они нашли в Клину и за ним приехав в Новгород испросили мир, неприметно предложенный со стороны нашей, потому что Казанское царство опять взбунтовалось. Государь всю силу обратил на этот бунтующий народ. Сильное войско стояло в Муроме, готовое поразить неприятеля. Вероломные казанцы устрашились, прислали послов и испросили мир.
Умножая войско для охранения государства, Иоанн составил значительную рать судовую и пехотную, и помня храбрые подвиги муромцев при Казани, велел быть им в передовом полку. Муром в это время считался довольно укрепленным и был сборным местом военных сил, вооружаемых для того, чтобы держать в страхе соседственный народ восточный. В нем домов, кроме боярских, монастырских и других беломестных, находилось – 738, лавок и прочих торговых мест, как-то: амбаров, харчевых ларей, балаганов, или по тогдашнему выражению лубошников – 315; судя по числу лавок, полагать надобно, что торговля внутренняя, или лавочная находилась в хорошем состоянии. Класс торговых гостей и сословия гостинной сотни, также посадский, занимались торгами отъездными по городам и уездам, как соседственным, так и отдаленным – многие переходили в Москву для торговли. Некоторые фамилии тогдашних жителей: князь Болховской и Мезецкий, бояре: Каверин, Бурцов, Лопухин, Кравков, Кобылин, Деревяшкин, Бабичев, Четвертаков, Арапов, Юматов, Муромцев, Апраксин, Дураков и Карамышев; гости (платившие в казну два золотых в год) А.С. Попяткин и Четвертак Сычев, Посадский Емельянов, Шелудяков, Малюкин, Мартынов, Третьяков. Ананьин, Вяльцов, Ходаков, Пашинин, Синев, Константинов, Радоснов, Коновалов, Скорняков, Тит Кожевник, Серебренник, Овчинник, Шахов, Масленков, Железников, Пенгилин, Пустулавов, Игнатов, Ширишков, Пастухов, Гундобин, Бибин, Симонов, Дворников, Дегтярев, Кокорев, Усов, Клепиков, Исаев, Гордеев и Кушельников.
Мастера и художники были следующего рода: кожевники, скорняки, гончары, калачники, портные, сапожники, красильники, хлебники, серебряники, солодовщики, рыболовы, овчинники, плотники, маслобойцы и кирпичники.
Улицы назывались: 1. Мытная большая, 2. Успенская, 3. Ильинская, 4. Выползова, 5. Спасская большая, 6. Калачная, 7. Подоставная, 8. Козмодамианская, 9. Пушкарская, 10. Ивановская, 11. Нижегородская, 12. Ямская, 13. Дмитриевская, 14. Митинская, 15. Гостиная, 16. Пароснова, 17. Букреевская, 18. Постовалова. 19. Зарютинская, 20. Воздвиженская, 21. Митина, 22. Хабаровская, 23. Темеритская, 24. Неводова.
Название переулков: 1. Несчастный лес, 2. Пищальный, 3. Дубников, 4. Навалов.
Места замечательных предметов города: 1. Зимний мыт, таможня, где брали пошлину с привозимых товаров; 2. Курган – земляная насыпь; 3. Казенный гостинный двор, где было 17 торговых лавок; 4. Слобода – Спасская-Кудринская; 5. Слобода Пищальная; 6. Слобода государственных мережников (рыболовов); 7. Слобода сокольных охотников; 8. Горы: а) Дятлова, б) Богатырева, в) Сколкова, г) Хозяева; 9. Мост деревянный, Николонабереженский, через ручей протекавший по оврагу мясных лавок.
Береговая улица, на которой находился этот мост, и два другие – Беседский и Ямской,- отмыта почти вся весенними приливами Оки; она называлась от Ямского моста Ямской, от Беседского – Мережною, от Никольского моста – городскою, проходившею мимо стен городской крепости, и затем Козмодамианской, далее же к Бучихе Подокстовскою (от бывшего озера Кстова). На этой улице, простиравшейся около 3 ½ верст, т.е. вдоль земли всего города, кроме бывших домов, дворовых строений и огородов и сверх церквей Никольской и Козмодамианской, еще находились две церкви деревянные, одна во имя св. Иоанна Милостивого (во время описи Бартенева уже не существующая, а потому им описано одно церковное место; приход переведен к церкви Крестовоздвиженской), другая – во имя св. Ильи Пророка Божия (этот храм был разобран и приход его перечислен к церкви Николо-Зарядской. На месте, где была церковь Иоанна Милостивого, впоследствии, известный по богатству и щедролюбию гражданин Самарин (братья Кушельниковы) имел мыловаренный завод (позже принадлежавший братьям Суздальцевым).
Вторая крепость – Острожек, как называли ее тогдашние писатели, от которой оставалась одна башня, напротив юго-западной башни Троицкого Девичьего монастыря (там где в XIX веке была харчевая площадь и мясной ряд),- крепость эта служила двором, укрепленным во время княжения Константина; это видно по рукописному житию св. Константина, и по городской описи; в последней сказано; «лавка торговаго человека Семена Попяткина находилась позади рыбнаго ряду ворву, против городовой, наугольной стрельни»; острожком названа здесь потому, что служила предметом обязанностей платить городовые и острожные подати, как видно по городским запискам.
Из числа 4 дворов государевых хотя и был один для приезда царского на береговой улице – мережною называемой, состоявшей между церквями Ильинской и Николонабережной, «оный был столь ветх, что хоромы, горница и повалушка к проживанию были не способны, тоже, как и дом епископа Рязанского – в Успенской улице».
Из описи Шешилова, произведенной в 1574 г., видно, что в Муроме домов тяглых (обложенных податьми) оставалось только 111, не жирных –в пусте стоящих – 97, мест опустошенных пожарами – 520; по этому видно, что Муром был истреблен жестоким пожаром; торговых же лавок на площади и в гостинном дворе было 202, порожних – 113. Жители, быв истреблены язвой, вытеснены своевольством тогдашних городских правителей и последствиями пожаров, разошлись по окрестным городам и селениям; в лавках, большей частью, торговали крестьяне из сел: Карачарово, Панфилово и монастырского села Кудрино, внутри города находившегося.
В 1582 г. по поведлению царя Иоанна Васильевича войско, под начальством полководцев Воротынского и Дмитрия Хворостинина, ходило из Мурома усмирять народ черемисинский, обитавший в Казанской земле; черемисы, быв ожесточены поступками тогдашних чиновников, самовольно управлявших этими новопокоренными народами, кк будто отданными для их поживы, в рукопашном бою резались отчаянно на своих пепелищах и в лесах.
В 1584 г. последовала кончина Иоанна IV, коего жизнь, наполненная переходами от добра ко злу и на оборот, приобрела ему название Грозного.
Царствование Феодора Иоанновича, под управлением Бориса Годунова, ознаменовано торговыми постановлениями к пользе россиян; он запретил англичанам и другим иностранцам возить в Россию свои изделия, посылать по городам для закупки российских продуктов и продавать свои товары в розницу. Но Муром не мог участвовать в этом, столь полезном постановлении, по расстроенному состоянию жителей. Он прежними заслугами своими только обращал внимание монархов и отеческую их милость. Феодор Иоаннович, Борис и родственник его Димитрий Годуновы, из подражания к благотворительным предкам своим, поправляли церкви и делали разные вклады вещами, участками земли и рыбными ловлями.
Несмотря на упадок благоденствия городских жителей, область Муромская все еще находилась в хорошем состоянии, по всем сельским занятиям. Тягло (подать государственная) с сох этого округа взималось с жителей по 12000 руб., наравне с Вологодской и Костромской и даже выше целой третью Тверской и Новоторжской. Уезд Муромский изобилован лесами необозримыми (по статистическим наблюдениям англичан, с заботливостью следивших за тогдашней промышленностью) славными, лучшими куницами, медведями, волками, лисицами, горностаями, белками, хорями, рысми и бобрами, занимавшими первое место при отправлении мехов и шкур за границу. Лоси, самые большие, жили в лесах Муромских. Мед, сверх употребления на любимые питья русских, отпускался из Мурома в другие области, а воск за границу. . 1161 - 1176 гг.
. 1176 - 1205 гг.
. 1205 - 1228 гг.
Князь Юрий Давыдович. 1228 - 1237 гг.

Copyright © 2015 Любовь безусловная

К. А. Аверьянов (Москва)

МУРОМСКИЕ КНЯЗЬЯ XIV века

В истории средневекового Мурома содержится много «белых пятен». Во многом это связано со скудостью летописных известий об этом городе за XIII – XIV вв. Из сообщений летописцев известно, что муромские князья (о них говорится во множественном числе) вместе с рязанскими выступили в 1237 г. на реку Воронеж навстречу полчищам Батыя . Следующее известие о Муроме относится к 1239 г., когда летописец записал: «На ту же зиму взяша татарове Мордовскую землю, и Муромъ пожгоша, и по Клязме воеваша, и град святыа Богородица Гороховець пожгоша, и идоша во своя страны. Бе же пополохъ тогда золъ по всей земли, сами бо людие не ведаху кто где бежитъ от страха» .

Несмотря на монголо-татарское нашествие, муромские князья сумели удержать в своих руках принадлежавший им удел. Об этом становится известным из небольшой заметки летописца под 1248 г.: «Женися князь Борисъ Василковичь (Ростовский. – К. А. ) у Ярослава у муромьского князя» .

Но затем на протяжении почти целого столетия мы не встречаем в летописях ни одного имени муромского князя. За этот период летописцы поместили лишь четыре известия, в которых упоминается Муром. Под 1257 г. имеется известие о проведении татарскими численниками описания Северо-Восточной Руси: «Тое же зимы приехаша численицы изъ татаръ, и изочтоша всю землю Суздалскую, и Рязанскую и Муромскую» . Известно также, что в 1281 г. князь Андрей Александрович, оспаривавший великокняжеский стол у своего брата Дмитрия, поднял против последнего татар, стоял вместе с ними у Мурома, созывая к себе на помощь русских князей. Между тем татары опустошали Муром и его окрестности . Еще об одном татарском набеге становится известным из сообщения летописца под 1288 г.: «Того же лета князь Елортай Ординский, Темиревъ сынъ, приходи ратью на Рязань, и воева Рязань, Муромъ, Мордву, и много зла сътвориша, идоша во свояси» . Упоминается Муром и в числе четырнадцати русских городов, пострадавших от татарской «Дюденевой рати» 1293 г. .

Только под 1345 г. встречается указание, что в Муроме по-прежнему правили русские князья: «Того же лета преставися князь Василей Муромский, и положенъ бысть во его отчине въ Муроме, въ церкви святыхъ мученикъ Бориса и Глеба въ монастыре на Ушне» .

К 1351 г. встречаем еще одно известие о Муроме: «Того же лета князь Юрьи Ярославичь Муромский обнови градъ свой отчину свою Муромъ, запустевший отдавна отъ первыхъ князей, и постави дворъ свой во граде, такоже и бояре его, и велможи, и купци и чръныя люди изставиша дворы своя, и святыа церкви обновиша и украсиша иконами и книгами». А. В. Экземплярский делает вполне обоснованное предположение, что Юрий был никем иным, как братом упоминаемого шестью годами ранее князя Василия .

Однако князю Юрию Ярославичу недолго пришлось быть на муромском столе. Под 1354 г. летописец записал: «Того же лета князь Феодоръ Глебовичь, собравъ воиньства много, и поиде ратью къ Мурому на князя Юрья Ярославича, и изгна его изъ града Мурома, и вниде во градъ, и сяде самъ на княжении въ Муроме, и муромци ради быша ему, и яшася за него и поидоша съ нимъ во Орду. А князь Юрьи Ярославичь прииде въ Муромъ неделю спустя по отшествии его, и собравъ остаточныя люди муромскиа и поиде за нимъ во Орду ко царю судитися съ нимъ. И бысть великъ судъ межи ихъ предъ князи ординьскими, и досталося княжение Муромское князю Феодору Глебовичю. Сице же и князя Юрья Ярославича выдаша князю Феодору Глебовичу; онъ же въ велицей крепости дръжа его у себя¸ и бысть ему тяжестно зело, и в тягости и въ нужи и преставися» .

Последующие известия о Муроме за вторую половину XIV в. также крайне скудны. Под 1377 г. летописец помещает сообщение о битве на реке Пьяне, из которого явствует, что в состав рати великого князя московского Дмитрия Ивановича (будущего Донского) входили и муромцы .

Известный исследователь княжеских родословий А. В. Экземплярский в своем обзоре муромских князей замечает, что потомства Юрия Ярославича, как и Феодора Глебовича, мы не знаем. В дальнейшем, указывал он, в летописях встречается лишь безымянное название «муромский князь», без обозначения самих имен . Но все же это не так – одно имя находим под 1380 г. в описании смотра русских войск на Девичьем поле в Коломне (перед Куликовской битвой). Из него явствует, что в распоряжении двоюродного брата Дмитрия Донского – Владимира Андреевича Серпуховского среди прочих воевод находился и князь Андрей Муромский .

Еще одно, не совсем ясное для нас, известие встречается при описании событий московско-рязанского конфликта 1385 г. В этом году князь Олег Рязанский взял «изгоном» Коломну. В ответ Дмитрий Донской послал московскую рать во главе с Владимиром Андреевичем Серпуховским на Рязань. «А иную рать, – добавляет летописец, – послалъ князь Дмитрей Ивановичь на Муромъ на князя безъчестиа» .

Под 1396 г. сообщается, что «тое же зимы князь велики Олегъ Ивановичь Рязанский съ зятемъ своимъ, съ великимъ княземъ Юрьем Святославичемъ Смоленскимъ, и з братьею своею, с Пронскими князи, и съ Козельскимъ, и съ Муромскимъ, поиде ратью на Литву и много зла сътвориша имъ» . Аналогичного характера известия помещены под 1400 г.: «Того же лета въ пределехъ Черленаго Яру и въ караулехъ возле Хопорь до Дону князь велики Олегъ Ивановичь, съ Пронскими князи и съ Муромскимъ и Козелскимъ, избиша множество татаръ, и царевичя Маматъ-Салтана Яша, и иныхъ князей ординскихъ поимаша» ; и под 1401 г.: «Того же лета князь велики Олегъ Ивановичъ Рязанский съ зятемъ своимъ Юрьемъ Святославичемъ Смоленскимъ и з братьею своею, съ князи Пронскими, и Муромскимъ, и Козелскимъ, ратью поидоша къ Смоленску» .

Приведенный выше перечень летописных известий показывает, что за более чем полтора столетия (с середины XIII по начало XV вв.) известны всего лишь пять имен муромских князей: Ярослав (1248), Василий [Ярославич?] (1345), Юрий Ярославич (1351, 1354), Феодор Глебович (1354), Андрей (1380). Кем они приходились друг другу?

Родословцы знают лишь первых четырех из них. Синодальный список родословцев сообщает: «И в лето 6736 преставися князь Давыд Муромской в черньцех, а по нем сядет на Муроме сын его князь Ярослав, а у него были два сына: князь Юрьи, да князь Василей. В лето 6859 князь Юрьи Ярославичь Муромской обнови отчину свою Муром, запустевшую от первых князей. И в лето 6862 князь Федор Глебович пойде ратью к Мурому на князя Юрья Ярославича и согна князя Юрья с Мурома, а сам седе на Муром, и поидоста оба в Орду и царь даст Муром князю Федору Глебовичу, а князя Юрья ему же выдал» .

Таким образом, видим, что данный источник признает Юрия и Василия сыновьями Ярослава. Однако вскоре составители родословцев заметили здесь явную хронологическую ошибку. По известному генеалогическому правилу, на каждое столетие приходится время активной деятельности трех поколений. Но из приведенного отрывка легко заметить, что в данном случае это правило нарушено: у Давыда Муромского, скончавшегося в 1228 г., явно не могло быть внуков, активно действовавших в середине XIV в. Налицо пропуск, по крайней мере, одного поколения. Вот почему составители более поздней Румянцевской редакции сделали Ярослава не сыном, а внуком Давыда: «И в лето 6736 преставися князь Давыд Муромской в чернцах. А по нем сиде на Муроме сын его Юрьи, а по Юрье седе на Муроме сын его Ярослав, а у него были 2 сына: Юрьи да Василей. 6853 преставися князь Василей Ярославич Муромской. 6859-го князь Юрьи Ярославич муромской обнови отчину свою Муром, запустевшую от первых князей. 6862-го князь Федор Глебович поиде ратью к Мурому на князя Юрья Ярославича, и согна князя Юрья, а сам седе на Муроме. И поидоста оба в Орду, и царь даст Муром князю Федору Глебовичу, а князя Юрья ему же выдал» .

Таким образом, хронологическая ошибка была вроде бы исправлена. Однако составителям родословцев оказалось неизвестным приведенное нами летописное известие 1248 г. о женитьбе ростовского князя на дочери Ярослава Муромского. Указание летописца на замужество его дочери в этом году означает, что к тому времени он уже был зрелым человеком. Вряд ли его сын Василий, даже если родился позже своей сестры, мог дожить до 1345 г. Вот почему А. В. Экземплярский не решился назвать Василия сыном муромского князя Ярослава, упоминаемого под 1248 г. Относительно же родословия князей XIV в. Феодора Глебовича и Андрея А. В. Экземплярским не было высказано даже предположений.

В свое время нами было показано, что Муром на протяжении столетия – с середины XIII по середину XIV в. являлся владением татарских баскаков , и поэтому возводить муромских князей середины XIV в. к тем князьям, которые княжили в этом городе в более раннее время, вряд ли правомерно. Они явно принадлежали к другим ветвям потомства Рюрика.

Наша задача облегчается двумя обстоятельствами. Во-первых, известно имя отца Василия и Юрия (они, несомненно, были братьями), княживших в середине XIV в. в Муроме, – Ярослав. Во-вторых, поскольку Муром издавна входил в состав Рязанского княжества, искомого Ярослава следует искать среди рязанских князей.

К сожалению, родословие рязанских и тесно связанных с ними пронских князей содержит целый ряд загадок, до сих пор нерешенных историками. Посмотрим, как родословцы излагают генеалогию рязанских князей конца XIII-XIV вв.: «В лето 6778 убиен бысть Роман Ольговичь от тотар, резаша его по составом. А по Романе сиде на Рязани сын его Костянтин. И в лето 6810 прииде на князя Костянтина Романовича Рязанского князь Данило Олександрович Московской, и бысть им бой, и поби князь Данило; и на том бою князя Костянтина изыма, и был у него 4 годы изыман. И по преставлении князя Данила Олександровича сын его князь великий Юрьи Данилович велел убити князя Костянтина Резанского.

А по Костянтине сиде на Рязани сын его Ярослав. А Ярославль сын Иван; в лето 6835 Иван Ярославич убиен бысть в Орде. А князь Иванов сын Ярославича, князь Иван Коротопол, после отца сиде на Рязани. В лето 6848 князь Иван Коротопол шел из Орды, встретил князя Олександра Михайловича Пронского да его поймал да и ограбил, да приведе его с собою и повеле его убити на Рязани.

В лето 6851 князь Ярослав, сын княж Олександров Михайловича Пронского, приде из Орды, а с собою приведе тотар, да Рязань взяли, князя Ивана Коротопола згониша, да того лета и убиен бысть. А княж Иванов сын Коротополов Олег, иже бысть советник безбожному Мамаю» .

Из вышеприведенного текста у нас складывается следующая родословная линия рязанских князей: Роман Ольгович (ум. 1270), его сын Константин (ум. 1306), внук Ярослав, правнук Иван (ум. 1327), праправнук Иван Коротопол (ум. 1343), прапраправнук Олег, живший в эпоху Куликовской битвы. Однако доверять этим показаниям родословцев вряд ли возможно. На сто с небольшим лет здесь приходится шесть поколений, тогда как должно быть лишь три. Таким образом, составители родословцев в генеалогию рязанских князей явно приписали, по крайней мере, два лишних поколения. Об этом же свидетельствует дошедшая до нас жалованная грамота, данная около 1371 г. рязанским князем Олегом Рязанским Ольгову монастырю, где он называет своего отца Иваном Александровичем, а не Ивановичем (как полагали составители родословцев).

Данные факты были известны исследователям уже в XIX в. и, начиная с Д. И. Иловайского, автора капитальной «Истории Рязанского княжества», они пытались решить эту проблему. Последним по времени к ней обратился А. И. Цепков . Не останавливаясь на анализе мнений историков по поводу генеалогии рязанских князей, представим ее в виде таблицы.

Таблица 1. Генеалогия рязанских князей конца XIII – XIV вв.

	Роман Ольгович, в. кн. рязанский, ум. 1270
	Федор Романович, кн. Рязанский
	Ярослав Романович, кн. пронский, затем в. кн. рязанский, ум. 1299
	Константин Романович, в. кн. рязанский, захвачен в плен Даниилом Московским в 1301, убит Юрием Московским в 1305
III колено
	Иван Ярославич, кн. пронский, затем кн. рязанский, уп. в 1320 (война с Юрием Московским), убит в Орде в 1327
	Михаил Ярославич, уп. в правой грамоте XV в.
	Василий Константинович, кн. рязанский, убит в Орде в 1308
	Иван Иванович Коротопол, кн. рязанский, уп. 1339 (убийство им кн. Александра Михайловича Пронского), убит в 1343 сыном последнего Ярославом Александровичем
	Александр Михайлович, кн. пронский, убит в 1339 Иваном Коротополом
	Иван Александрович, уп. в жалованной грамоте, сост. ок. 1371
	Ярослав Александрович, кн. пронский, затем рязанский, уп. 1343 (убийство им кн. Ивана Коротопола), ум. 1344
	Василий Александрович, в.кн. рязанский, ум. 1350
	Олег Иванович, в. кн. рязанский, уп. с 1353, ум. 1402

Вышеприведенная таблица, кроме того, что показывает тесную связь собственно рязанских и пронских князей, сидевших попеременно на рязанском столе, интересна тем, что позволяет нам отыскать искомого Ярослава, отца муромских князей Василия и Юрия Ярославичей. Приходим к выводу, что им мог быть только Ярослав Александрович (№ 11), княживший сначала в Пронске, а затем в Рязани, и скончавшийся в 1344 г.

Анализ генеалогии рязанских князей важен для нас и тем, что позволяет определить, где у ее исследователей имеются ошибки. Пытаясь соединить явно ошибочное свидетельство родословцев, что Олег Рязанский был сыном Ивана Коротопола, с тем, что сам Олег называл в качестве своего отца кн. Ивана Александровича, они прибегли к методу, если так можно выразиться, своеобразной «склейки». В частности, А. В. Экземплярский полагал, что у отца Олега Рязанского было два имени: Иван и Василий (настоящее его имя было Иван, а летописи почему-то называют его Василием) .

Подобные примеры наличия двух имен у того или иного князя известны в отечественной истории. Это связано с тем, что вскоре после принятия христианства на Руси столкнулись с одной довольно щекотливой проблемой. У наших далеких предков издавна существовал определенный набор имен, дававшихся детям в память отца, деда и т. п. Но церковь требовала называть младенцев именами, имевшимися только в святцах. Достаточно долгое время эту коллизию обходили тем, что у человека одновременно имелись два имени: одно еще языческое, другое – христианское. Но, как справедливо отмечает А. И. Цепков, «у князей, как правило, было два имени: одно княжеское, другое христианское, но не было двух княжеских (Ярослав-Изяслав, Всеволод-Ростислав и т. д.) или, наоборот, двух христианских (Иван-Василий, Федор-Дмитрий, Петр-Михаил и т. д.) . Поэтому мы должны отвергнуть предположение А. В. Экземплярского о наличии двух христианских имен у отца Олега Рязанского.

Подобную же «склейку» видим и на примере кн. Ярослава Александровича. А. В. Экземплярский именует его Ярославом-Дмитрием . Дело заключается в том, что когда в XVI в. составлялись дошедшие до нас родословцы, жившие в то время князья Пронские смогли проследить свое родословие только до кн. Владимира Дмитриевича Пронского . Он упоминается летописцем в 1365 и 1372 гг. (в этом году он умер). Из указания летописцем его отчества, становится ясным, что его отца звали Дмитрием. Но происхождение последнего было неясно. Исследователи, пытаясь привязать генеалогию пронских князей к основной линии Рязанского княжеского дома, сделали предположение, что его отцом являлся ближайший к нему по времени из упоминаемых летописью пронских князей – Ярослав Александрович. Тем самым в литературе появилось не соответствующее истине утверждение, что у него было два имени: Ярослав и Дмитрий. На наш взгляд, Дмитрий был братом, видимо младшим, Ярослава. Но поскольку до сегодняшнего дня не найдено ни одного источника, где упоминался бы Дмитрий, этот вопрос не может считаться окончательно решенным.

Для нас же эта проблема важна тем, что позволяет уточнить переход княжеского стола в Пронске. Очевидно, после князя Ярослава (когда он перешел на княжение в Рязань) пронский княжеский стол, по тогдашнему обычаю, перешел к его младшему брату Дмитрию. Что же касается сыновей Ярослава, то они закрепились в Муроме. Наше предположение подтверждает уже приводившееся летописное известие об «обновлении» Мурома князем Юрием Ярославичем. Однако его династии не суждено было закрепиться в этом городе вследствие захвата Мурома князем Феодором Глебовичем.

Князь Константин (Ярослав Святославич) был потомком равноапостольного князя Владимира. Он просил у своего отца, князя Святослава Черниговского, дать ему в удел город Муром, населенный язычниками, чтобы просветить эту страну светом христианской веры. В 1192 году вместе с сыновьями своими князьями Михаилом и Феодором из славного города Шева он пришел в рязанскую землю к городу Мурому.

Михаил Муромский – это очень юный русский князь конца 12 века. Его отец был христианин; вся семья не только крестилась, но крепко, всерьез уверовала в Евангелие и во Христа. Правил его отец Муромской областью; окружена она была целым морем еще не уверовавших и не крестившихся языческих племен. И вот загорелась война; в течение короткого времени племя, напавшее на Муромскую область, было разбито, его остатки закрылись в городище, чтобы до последнего защищаться.

Воины Муромского князя засели в лесу, окружив городище, никакой надежды не было ни выйти из него, ни получить помощь или пищу; оставалось князю Муромскому ждать, чтобы голод и отчаяние заставили жителей сдаться. Но он уверовал во Христа, уверовал в Евангелие, и для него было ясно, что эти люди, которые считают его непримиримым врагом, для него не враги, потому что у христианина нет врагов, все для него – Богом сотворенные братья; заблудшие или нашедшие свой путь, но все равно братья.

Он не мог допустить, чтобы голодная смерть погубила жителей: и крепких воинов, и женщин, юных подростков и детей; он знал, что каждый из них Богу лично дорог, что ради спасения каждого из них Христос стал человеком, претерпел ужас Гефсиманского сада и крестную смерть, что умер бы Он и за одного человека, как Он умер за человеческий род, что умер Он не за всех коллективно, а за каждого в отдельности. И он решил предложить им мир во имя Христа, мир во имя Того, Кто принес примирение неба и земли.

Он им предложил мир без условий, просто Бога ради. Жители, защищавшие городище, этому не могли поверить; во Христа они не верили, Евангелие для них было не благая весть, а сказка и, вероятно, неизвестная; чтобы кто-нибудь предложил врагу, который уже не может защищаться, свободный выход и жизнь, было им немыслимо. В этом предложении жители города увидели военную хитрость. Но на всякий случай, желая, может быть, даже этим воспользоваться, они предложили Муромскому князю сделку: они примут его предложение при одном, однако, условии: что он отдаст им заложником одного из своих сыновей.

А сыновей у него было двое: мальчики девяти и тринадцати-четырнадцати лет. Они с ним были в походе, жили вместе с ним в лесу, в срубе. Пред князем встал вопрос совести: с одной стороны, предложение, которое он сделал врагам, он сделал во имя Христа, по убеждению; с другой стороны, он знал, что, отдай он одного из своих сыновей, он может никогда его не увидеть; враги могут поругаться над ним, убить его, замучить его на стенах городища перед глазами отца; они могут обмануть его во всем. Жизнеописатель говорит нам, как ночью князь ходит по своему срубу, не в силах решиться: отдать сына – и которого? – или отказаться от своей христианской совести?

Святой благоверный князь Михаил Муромский

Один из детей проснулся, младший, Михаил. Посмотрел, последил за отцом и, позвав его, стал допытываться, что его так волнует, когда победа уже у него в руках? И добился, наконец, ответа, отец все ему объяснил. Мальчик тогда поднялся и ему говорит: «Отец, то, что ты мне говоришь, это ведь то же самое, что ты мне рассказывал о нашем спасении! Если ты меня пошлешь к своим врагам, ты поступишь так, как Отец наш Небесный поступил по отношению к человеческому роду, а я поступлю, как Христос поступил: приду примирителем!..» Вероятно, отец так рассказывал о Спасителе своему мальчику, что тот не мог не видеть дела Божия в чертах человеческой жизни.

В конечном итоге, на следующее утро было решено выслать мальчика к врагам.

Когда пришло время мальчику быть отдану жителям городища, он вышел из темного леса и пошел широкой поляной к нему; была тишина и на стенах городища, и в лесу; с затаенным дыханием люди ждали и созерцали то, что совершалось: мальчик девяти лет, один, шел примирять два народа; шел он потому, что уверовал во Христа, и потому, что его отец так серьезно уверовал в евангельскую повесть, что в конечном итоге, после мучительного борения, он все же отдал своего сына. Вдруг пронеслась стрела, пущенная со стен городища, и мальчик упал. И в этот момент случилось самое неожиданное: люди ринулись к мальчику и со стен городища, и из лесу, забыв, что они враги, забыв, что им грозит смерть друг от друга, потрясенные ужасом, что эта красота вдруг превратилась в такое страшное уродство. И когда, обнаружив, что мальчик умер, они друг на друга посмотрели, их ряды были смешаны и им ясно стало, что они уже не враги.

Памятный крест на месте убиения княжича Михаила около Благовещенского монастыря

Единый, единодушный порыв, который их заставил смешаться вокруг тела убитого мальчика, этот порыв восхищения, ужаса, любви их примирил.

На примере Михаила Муромского мы видим, как мальчик девяти лет, в простоте и цельности своего сердца, сумел, вместе со своим отцом, образно воплотить всю тайну нашего спасения.

Сына своего Михаила князь отправил к муромцам в качестве своего посланца, но язычники его убили. Когда князь Константин подошел к городу со своей дружиной, жители смирились и приняли его. Прежде всего, он построил в городе, в старой горной части его, первую церковь в честь Благовещения Пресвятой Богородицы, и похоронил здесь убитого сына своего, благоверного князя Михаила, а потом обратил горожан язычников в христианскую веру и крестил их святым крещением. Возблагодарив Бога за успех в этом деле, святой князь построил впоследствии много других церквей и учредил в своем городе епископскую кафедру.

Однажды толпа ярых язычников, недовольных князем, подступила к его дому, грозя князю смертью. Помолившись Богу, князь смело вышел к толпе бунтовщиков с иконой Богоматери. Это так поразило язычников, что они сами пожелали принять Крещение. Крещение муромцев было совершено торжественно, с теми же обрядами, как при св. Владимире в Киеве. В распространении Христовой веры блаженному князю Константину ревностно помогал его сын, князь Феодор.

Проведши затем жизнь свою в истинной вере и непорочности во всем, являясь всегда защитником бедных и сирот, он в 1129 году отошел ко Господу. Его кончина причинила великую скорбь народу. Все оплакивали его, как отца, и похоронили у построенной им церкви Благовещения, вблизи сыновей его, благоверных князей Михаила и Феодора.

Впоследствии времени родственник святого князя Константина, благоверный князь Георгий Ярославич, возобновил первоначальную церковь Благовещения Пресвятой Богородицы, и с того времени прославил Господь святых князей, Константина и сыновей его, так как у гробов их стали совершаться чудеса.

Спустя много лет после сего, в 1553 году благоверный царь и великий князь всея России Иоанн Васильевич, идя в поход против нечестивых татар к городу Казани, зашел в город Муром и пробыл здесь две недели. Совершив молебствие у гробов святых чудотворцев, он дал обещание построить монастырь, если возвратится из похода с победою. С Божиею помощью он взял славной город Казань и, возвратившись в свой царственной город Москву, повелел у гробов святых чудотворцев построить каменную церковь. И когда стали копать рвы для этой церкви, то нашли мощи святых князей целыми и нисколько неповрежденными. По окончании постройки церкви в нише церковной стены было устроено особое место, где и положены были святые мощи их. Благоверный царь и великий князь Иоанн Васильевич, всея России самодержец, повелел тогда рязанскому епископу Гурию освятить новопостроенный храм и прислал к освящению его различную церковную утварь. Храм был освящен, устроен при нем монастырь, и с торжеством было отпраздновано это событие. В то время у гробов святых князей совершилось много чудес, которые совершаются и доныне во славу Христа Бога.

Рака с мощами князя Константина и сыновей его Михаила и Федора

в Свято-Благовещенском мужском монастыре

Тропарь, глас 4:

Константин днесь весело ликовствует, предстоя престолу святыя Троицы, видя отечествие свое, мастию духовною сияющее, емуже последоваша Михаил и Феодор, сынове его: и молятся вси трие вкупе о душах наших.

Кондак, глас 8:

Изрядному воеводе, и правоверному князю Константину, с сынома его вкупе, отечество его хвалящися вопиет, имеющее его начальника и заступника: яко избавльшеся им от прелести и скверны идольския. Сего ради вопием ему сице: радуйся княже Константине преблаженне.

Молитва благоверному князю Константину и чадам его Михаилу и Феодору

О храбрый воине и избранный воеводо Небеснаго Царя Христа, победивый прелесть идолослужения силою Святаго Духа и просветивый град Муром святым крещением, святый благоверный княже Константине! Усердно предстояще честней раце многоцелебных мощей твоих, со слезами молим тя, просяще прияти нам твоим к Богу ходатайством грехов оставление. Предстани, святе, яко имеяй дерзновение ко Святей Троице, и подвигни с собою на молитву преудобренныя своя две отрасли: благовернаго князя Михаила, послушнаго тебе до смерти, и кровь свою пролиявшаго за град сей, и, яко незлобиваго агнца, заколена бывша, и благовернаго князя Феодора, ревнителя благочестию. Испросите своими молитвами стране нашей мир, на враги победу и одоление. Еще со слезами смиренно просим: сохраните, блаженнии, невредим град сей, егоже возлюбисте и свободисте от работы демонския. Обитель же сию и живущия и труждающияся в ней соблюдите невредимо от всех козней и стрел демонских. Даруйте, святии, царствующим градом, граду сему, всякому граду и стране мирное и немятежное житие и изобилие плодов земных. По морю плавающим и путешествующим и к мощем вашим с верою прибегающим безбеднии правителие будите; злых свобождение, мирное и радостное в домы их возвращение молитвами вашими даруйте, да вси с радостию взываем: о благовернии наши заступницы! Соблюдите всех без напастей, да вси прибегающе с верою к цельбоносней раце мощей ваших исцеление душам и телесем нашим приемлюще, прославляем вас, наши заступники, славяще Отца, и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Князь Константин Муромский

Среди русских святых блаженный князь Константин и сыновья его Михаил и Федор занимают особое место в ряду мучеников, отдавших жизнь за веру.

Князь Константин Муромский был потомком крестителя Руси – великого князя Киевского Владимира Святославича.

Достигнув совершеннолетия, Константин просил у своего отца Святослава, князя Черниговского, дать ему в удел город Муром, чтобы просветить этот край, населенный одними язычниками, и принести в него свет христианства.

Князь Святослав не сразу дал свое согласие, зная суровый нрав муромских язычников и опасаясь за жизнь Константина. Помнил он и о том, сколько усилий приложил святой Глеб, чтобы донести до тамошних жителей огонь истинной веры, но так ничего и не добился и все свое недолгое княжение провел не в самом Муроме, а в резиденции неподалеку от города. После его мученической смерти в 1015 году Муром долго не имел князя. Делами Муромской земли управлял сначала наместник великого князя Киевского, а когда в 1024 году Муром вошел в состав Черниговского княжества – наместники черниговских князей. Наместников больше волновали подати, собираемые с богатого торгового города, каковым был Муром, и язычество оставалось по-прежнему сильным. Между тем соседи – болгары – старались включить Муром в зону своего влияния. И даже сумели занять его в 1088 году, впрочем, очень ненадолго. Зная об этом, «князь Константин, слыша о Муроме, яко велик и славен и множество людей живущих в нем и богатством всяким кипящий», обратился к отцу с просьбой отдать ему Муром. Осознав, что Константин решился на это для святой веры, князь Святослав дал свое согласие. И вот в 1192 году Константин, получив благословение митрополита, вместе с сыновьями своими Михаилом и Феодором, духовенством, войском и слугами вышел из Киева и пришел к городу Мурому.

Когда до города осталось уже немного, князь Константин отправил к муромцам вперед себя своего старшего сына Михаила с небольшим отрядом – как посланца своей доброй воли, уговорить горожан не противиться ему. Однако язычники убили княжича и ехавших с ним и бросили тела у ворот города. Они готовы были убить и самого князя, но увидев, что тот пришел с большой дружиной, покорились силе и приняли его.

Неизвестно, что случилось с непосредственными убийцами Михаила и были ли они вообще найдены, но всему городу Константин мстить не стал. И даже не принудил жителей принять веру Христову, хотя мысли об их просвещении не оставил. На месте убиения Михаила князь поставил церковь Благовещения Пресвятой Богородицы. И не раз Константин призывал к себе городских старейшин, убеждая их отринуть язычество и принять истинную веру, а к простым горожанам обращалось с проповедью духовенство, прибывшее с князем.

Волхвы были недовольны распространением новой веры, и однажды толпа ярых язычников, вооружившись мечами и дрекольем, собралась у княжьих палат, призывая Константина выйти к ним на расправу. Князь вышел, но не с оружием, а с иконой Муромской Божьей Матери. Это так поразило и смутило язычников, что ярость оставила их, и они сами пожелали принять крещение. Князь позаботился, чтобы крещение муромцев было совершено торжественно, со всеми необходимыми обрядами, на реке Оке – так же, как великий князь Владимир крестил киевлян в Днепре. Константин щедро одарил крестившихся – одеждой, деньгами, а кого и вотчинами. Вскоре князь построил еще один храм – в честь святых Бориса и Глеба.

В утверждении новой веры среди муромцев и избавления их от «прелестей идольских» Константину ревностно помогал его старший сын, князь Феодор. Крестив муромцев, князь Константин «заповеда ставити церкви в городе и в селах и монастыри мужския и женския», построил в городе Спасский монастырь и учредил в Муроме епископскую кафедру. Схоронив в 1223 году жену Ирину, князь более не женился, проведя остаток жизни в истинной вере и непорочности во всем, являясь всегда защитником бедных и сирот. Спустя девять лет после смерти княгини, которая ныне почитается в качестве местной святой, князь Константин скончался и был погребен в церкви Благовещения рядом с сыновьями, блаженными Михаилом и Феодором.

В 1351 году князь Георгий Ярославич, восстанавливая запустевший от татарских набегов Муром, отстроил заново и церковь Благовещения Пресвятой Богородицы, после чего у каменных гробов Константина и сыновей его стали совершаться чудеса. Благодаря усилиям митрополита Макария, Константин и его сыновья были причислены к лику святых на церковном соборе в 1547 году. В 1553 году Иоанн Грозный, идя в поход к городу Казани, пробыл в Муроме две недели. И дал обещание построить каменную церковь взамен деревянной. Начав строительство, нашли мощи святых князей, для которых определили место в нише церковной стены по окончании строительства. Царь повелел тогда епископу Рязанскому Гурию освятить новый храм и прислал к освящению его различную церковную утварь. При церкви основан был Благовещенский монастырь. И еще немало иных чудес проявили мощи святых князей Муромских.

Вот и еще одно житие святых в современном переложении прочитано. И снова вопрос – все ли правда здесь?

Еще в XIX веке историки попытались привести житие Константина Муромского в соответствие с иными источниками. Однако названные в житии даты, разнящиеся в разных редакциях (например, прибытие Константина обозначено в них 1192-м, 1215-м и 1223 годами), а кроме того, фразы о двух столетиях между крещением Киева и крещением Мурома (как и о том, что крещение Мурома «вскоре после святого Владимира») никак не сходились ни между собой, ни с тем, что написано в сохранившихся летописях.

Дело в том, что никогда и нигде не упоминался применительно к Мурому князь Константин. А имя жены его – Ирина – позаимствовано автором жития у супруги Константина, но не муромского князя, а византийского императора.

В означенный в житии период, то есть в 1192–1232 годах, согласно летописям в Муроме правили совсем другие князья. Не буду перечислять всех, достаточно одного – Давыда Юрьевича. Того самого, который княжил в 1203–1228 годах и которого вместе с его супругой старательно отождествляют со святыми Петром и Февронией. Странно, однако, что, хотя и Петр с Февронией, и Константин с сыновьями жили, получается, в одно и то же время в одном и том же месте и канонизированы одним церковным собором 1547 года, жития их в текстах своих никак не пересекаются.

К этому моменту мы еще вернемся, но сначала посмотрим – кого из реально существовавших князей отождествляют со святым Константином. В XIX веке перед авторами трудов по истории Русской православной церкви встал вопрос: кто такой Константин? По житию, его родословная берет начало от Владимира Святого, отца его звали Святославом, но ни в одной летописи никакого Константина Святославича нет. К слову, Никоновская и Воскресенская летописи приписывают крещение Мурома самому Владимиру Святому (с различием лишь в том, что Никоновская говорит обо всей Муромской земле, а Воскресенская – только о городе). Поиск среди известных потомков крестителя всея Руси по затейливой кривой вывел на муромского князя Ярослава Святославича, внука Ярослава Мудрого и правнука Владимира Святого, родоначальника всех муромских, рязанских и пронских князей.

Ярослав Святославич князем был не слишком выдающимся. Впервые упомянут был в летописях под 1096 годом, когда вместе с братом неудачно поучаствовал в борьбе за ростовский престол, после чего и оказался в Муроме – отсиживался, вовсе не мечтая о том, чтобы кого-то там крестить. В 1110 году «прославился» поражением от мордвы. В 1123 году Ярославу наконец повезло заполучить по старшинству черниговский престол, но всего четыре года спустя его согнал оттуда собственный племянник. Вернуть Чернигов не удалось – поддержавшие его поначалу князья в итоге договорились с «захватчиком», поход не состоялся, и Ярослав ни с чем вернулся в Муром, где и умер спустя два года. После смерти Ярослава Муромо-Рязанская земля разделилась. В Муроме отца сменил старший сын Юрий, который правил здесь до своей смерти в 1143 году. Средний сын Святослав вокняжился в Рязани, после смерти брата перешел в Муром, но и сам скончался через два года. Младший из братьев, Ростислав, стал первым пронским князем, потом перешел в Рязань, а после смерти Святослава занял престол в Муроме и княжил до своей смерти в 1153 году. Однако вернемся к необъяснимому тождеству Ярослава и Константина.

Отождествителей не смутила длинная цепь нестыковок, большую часть из которых списали на ошибки агиографа, а остальные просто проигнорировали. Например то, что Ярослав Святославич приехал в Муром в 1097 (а не в 1192) году, получив этот престол на съезде князей в Любече, и умер в 1129 (а не в 1232) году. Различие в именах «объяснили» тем, что, мол, Ярослав – имя, данное при рождении, а Константин – при крещении. То, что Ярослав был крещен как Панкратий, опять же оставили без внимания. Ярослав имел троих сыновей, которые все пережили своего отца, у Константина же, согласно житию, было два сына – один из которых был убит в малолетстве, а второй похоронен вместе с ним (возможно, был убит незадолго до смерти отца). Заслуги перед церковью, приписываемые Константину, тоже перенесли на Ярослава. И даже жену Ярослава некоторые историки вслед за женой Константина именуют Ириной (откуда в нашей истории взялось это имя, я уже объяснил выше). Даже основание Спасского монастыря в Муроме приписали Ярославу. Хотя если учесть, что он прибыл в город в 1097 году, а монастырь упомянут в летописи под 1098 годом как действующий, а не только что основанный, то князь явно не мог построить его так быстро, учитывая возможные ошибки при пересчете дат, да и просто то, что ехал он туда не только монастырь строить. Кроме того, отец Ярослава умер в 1076 году и никак не мог дать ему своего согласия и благословения на отъезд в Муром через 20 лет после своей смерти. А Спасский монастырь, вероятнее всего, был основан либо святым Глебом, либо вскоре после его смерти. Историк Д.И. Иловайский, который тоже поддержал версию о тождестве Константина с Ярославом, высказал «все объясняющее» предположение, что Ярослав, мол, отправлялся в Муром дважды – при жизни отца и 20 лет спустя. Но тогда получается, что уже дети Ярослава были младенцами в 1097 году и не могли участвовать в крещении муромцев.

Но что привело к идее подобного отождествления? Всего лишь ощущение невозможности, даже абсурдности крещения русского города в конце XII века. То, что многие окраины Руси и после этого не были еще полностью христианизированы, во внимание не принималось.

Интересно присутствие среди сторонников идеи отождествления архимандрита Мисаила, настоятеля Благовещенского монастыря в Муроме. Хотя для священнослужителя, да еще и муромского жителя, логичнее было бы держаться версии исторической достоверности жития, Мисаил поддержал тех, кто утверждал, что Ярослав и Константин – одно лицо. И даже в своем «Опыте исторического исследования», опубликованном в 1906 году, написал, что у Благовещенского собора похоронен Ярослав, хотя к тому моменту уже было известно, что этого князя похоронили на территории муромского кремля. Мисаил тоже обвинил переписчиков жития, которые, мол, ошиблись годом (то есть должен быть 1092-й от Рождества Христова, или 6600-й, а не 6700-й от сотворения мира) и крестильное имя не то указали (Константин вместо Панкратия). По всей видимости, для Мисаила тот факт, что даже спустя двести лет после прихода христианства на Руси оставались язычники, был более неприемлем, чем отказ от веры в реальность святого, которому до этого истово молился. Иначе как он мог написать следующее: «Отодвигать принятие Муромом христианства к началу XIII века, как это делает житие, мы не имеем никаких оснований. Совершенно не естественно, что в Муроме в течение столетия (с 1097 до 1192 или даже до 1223 года) существовала религиозная рознь между правящим классом и народом. Христианство утвердилось в ближайших к Мурому областях – Ростовской и Суздальской». В запале полемики он даже сделал вывод, что «годы… не могут быть даже приблизительно верными, а другие данные тоже противоречивы. В летописях князя Константина не значится».

В противоположность Мисаилу современный исследователь Г.В. Хлебов сумел, отталкиваясь от жития и текста на клеймах житийной иконы Константина, Михаила и Феодора, выстроить вполне непротиворечивую гипотезу о реальности Константина, жившего в начале XIII века, и нетождественности его с Ярославом Святославичем, княжившим столетием ранее. Хлебов предположил, что Константин не был правящим князем – в городе властвовали упомянутые летописями князья. Константин же прибыл в Муром с единственной целью – внедрения христианства среди язычников, никак на престол не претендуя. А сын его Феодор потому похоронен вместе с ним, что если сам Константин с Давыдом ладили, то этого нельзя было сказать об их сыновьях – и сын Давыда, заняв престол после смерти отца, позаботился об устранении возможного конкурента, ведь Феодор был княжьего рода и уж на муромский-то престол мог теоретически претендовать. А отцом Константина по версии Хлебова действительно был черниговский князь Святослав – только не Ярославич, а Всеволодович (умерший в 1194 году), который вполне мог в 1192 году благословить своего младшего сына на духовный подвиг – раз уж тот не мог претендовать ни на черниговский, ни на киевский престолы, ни на что-нибудь помельче. Логично, правдоподобно и даже красиво. Вот только у Святослава Всеволодовича не было сына Константина. На что Хлебов предположил, что Константин – крестильное имя Ярослава. Увы, но и такого сына у Святослава Всеволодовича летописи не упоминают. Что же тогда стало опорой для этой гипотезы? Всего лишь выловленная у В.О. Ключевского фраза «В XII веке Муромо-Рязанский князь Ярослав, младший сын Святослава Черниговского, стал князем-изгоем, вышедшим из общего порядка получения великокняжеского престола ввиду своего младшенства». Однако Ключевский, с одной стороны, нигде не назвал Святослава Черниговского Всеволодовичем, а с другой – прямо указал, что Ярослав был муромским князем. То есть речь шла о том самом князе, которого многие отождествляют с Константином – Ключевский всего лишь имел в виду, что большая часть его правления пришлась на XII век. Так единственная деталь, выдернутая из стройной конструкции, обращает ее в руины.

А вот что писал о муромских святых в своей работе «Древнерусские жития святых как исторический источник» сам В.О. Ключевский:

«В рукописях были распространены с XVI века две службы муромским святым: одна из них на память кн. Константина и детей его Михаила и Феодора приписывается господину Михаилу мниху , в другой на память Петра и Февронии первый канон написан Похомием мнихом , второй тем же Михаилом. Эти службы составлены были около 1547 года, когда собор установил местное празднование муромским чудотворцам; может быть, авторам их принадлежит и литературная обработка сказаний о тех же святых, хотя в рукописях нет прямого указания на это».

Любопытно – один и тот же инок причастен к обеим службам, однако ни в одной не говорится, что святые жили в одно время (как и в житиях), хотя обычно агиографы таких фактов не игнорировали – особенно, если это был один автор. Кстати, вышупомянутый Мисаил поддержал Ключевского, обратившего на это внимание. Однако что еще Ключевский говорил о самом Константине?

«…Повесть о князе Константине и его сыновьях сохранилась в нескольких редакциях. В полном своем составе она содержит сказания о древнейшем состоянии города Мурома, о водворении в нем христианства Константином, о восстановлении города князем Юрием, далее поэтическую легенду о епископе Василии и рассказ о обретении мощей муромских просветителей в 1553 году. Эта повесть имеет чисто историческую основу; но едва ли можно воспользоваться ее подробностями. Редакции ее несогласны в показаниях о времени события, из которых ни одно, впрочем, не заслуживает веры: полная относит прибытие Константина в Муром к 6731 (1223) году, замечая, однако ж, что это было немного после св. Владимира; краткая неопределенно обозначает событие цифрой 6700. Притом в местном предании, на котором основана повесть, автор не нашел уже живых действительных черт события и должен был заменять их приемами риторического изобретения и чертами, взятыми из рассказа летописи о крещении Киева. Наконец, в повести есть эпизод, относящийся к гораздо позднейшему времени и позволяющий видеть, как автор распоряжался фактами: рассказывая о восстановлении города Мурома князем Юрием Ярославичем, он говорит, что и этот князь пришел из Киева и «устроил» в Муроме епископа Василия. Поэтому было бы напрасно пытаться примирить все черты повести, не предполагая в них ошибок, с сохранившимися известиями летописи о древнем Муроме. Помогая лишь установить в самом общем виде основный факт, неизвестный из других источников, повесть сообщает несколько известий об остатках языческих обрядов на Руси и намеков на ее отношение к восточным инородцам в XVI веке».

Иначе говоря, некая историческая основа у истории о Константине есть, но сама она ни с какой стороны историческим источником не выглядит. Причем самый главный элемент – личность святого князя – является и самым недостоверным…

Другому известному историку церкви, профессору Е.Е. Голубинскому, идея отождествления двух князей, живших с разрывом в столетие, показалась не менее сомнительной, чем повод, ее породивший. Кроме того, опираясь на данные летописей, он пришел к выводу, что не то что Константин, но и «Ярослав не мог быть первым крестителем Мурома, там до него был Спасский монастырь… в нем уже было христианство… Ярослав же в Муроме даже церкви не построил». Отвергнув отождествление князей, Голубинский в своей «Истории русской церкви» (Сергиев Посад, 1880) пришел к отрицанию существования Константина иначе как литературного персонажа, не найдя ему никакого документального подтверждения: «Весь рассказ жития Константина есть не что иное, как вымысел муромских риторов».

Трудно что-либо к этому добавить…

Из книги Князь Феликс Юсупов. Мемуары автора Юсупов Феликс

Из книги Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий. Книга I автора Биркин Кондратий

ЕЛЕНА ВАСИЛЬЕВНА ГЛИНСКАЯ, ГОСУДАРЫНЯ И ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ, ПРАВИТЕЛЬНИЦА ВСЕЯ РУСИ. ДЕТСТВО И ОТРОЧЕСТВО ЦАРЯ ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА ГРОЗНОГО. КНЯЗЬ ИВАН ФЕДОРОВИЧ ОВЧИНА-ТЕЛЕПНЕВ-ОБОЛЕНСКИЙ. КНЯЗЬЯ ВАСИЛИЙ И ИВАН ШУЙСКИЕ. КНЯЗЬ ИВАН БЕЛЬСКИЙ. ГЛИНСКИЕ (1533–1547) После смерти

Из книги Записки актера Щепкина автора Щепкин Михаил Семенович

VI. Князь П.В. Мещерский Теперь мне следует рассказать случай, который имел сильное влияние на мое сценическое образование. Да, это был, так сказать, толчок, который заставил меня мыслить и увидать многое в совершенно новом свете.Жил в Курске вельможа времен императрицы

Из книги Двор и царствование Павла I. Портреты, воспоминания автора Головкин Фёдор Гавриилович

IX. Князь де Линь Карл, князь де Линь и князь Священной Римской Империи, был, в то же время, первым грандом Испании, кавалером ордена Золотого Руна, капитаном немецкой гвардии германского императора, фельдмаршалом и пр., что, в связи с его высоким происхождением, огромным,

Из книги Кадеты и юнкера автора Марков Анатолий Львович

Великий князь На второй или третий день моего поступления в корпус, выходя погулять по плацу со своим одноклассником-второгодником, я обратил внимание на три закрытых ставнями окна и дверь, выходящую в вестибюль.– Что это за помещение? – спросил я своего спутника,

Из книги Князь Андрей Волконский. Партитура жизни автора Дубинец Елена

Князь Юрий Николаевич Холопов сказал, что у вас была реэмиграция… Это не так. Меня ведь привезли в Советский Союз, а уехал я уже сам. Шутил, что я дважды эмигрант Советского Союза. В вашей библиотеке стоит картина с родословной Волконских. А вы там есть?

Из книги Последний очевидец автора Шульгин Василий Витальевич

9. Князь Волконский Президиум Государственной Думы состоял из председателя, двух товарищей его, секретаря Государственной Думы и пяти товарищей секретаря. Все эти лица избирались.При избрании президиума хотели соблюсти некоторые конвенансы, то есть распределить места

Из книги Фауст автора Руикби Лео

Князь некромантов Был 1506 год, когда усталый 44-летний монах Тритемий возвращался в Берлин от двора курфюрста Бранденбургского маркграфа Иоахима I (1484–1535). Монах был явно не в настроении. Незадолго до этого Тритемия заставили покинуть бенедиктинский монастырь Святого

Из книги 50 знаменитых убийств автора Фомин Александр Владимирович

БОРИС, КНЯЗЬ ЯРОСЛАВСКИЙ, И ГЛЕБ, КНЯЗЬ МУРОМСКИЙ (около 988-1015, 984-1015) Сыновья князя Владимира I Святославовича. Согласно русским летописям, убиты братом Святополком после смерти Владимира.В этой главе будут рассматриваться обстоятельства не одного, а нескольких

Из книги Бетанкур автора Кузнецов Дмитрий Иванович

КНЯЗЬ КУРАКИН Гудя промерзлым железом, швейцар в козьем тулупе мехом наружу отворил гремучие затворы ворот особняка князя Куракина и пропустил сани во двор. Высадив Бетанкура у парадного подъезда и громко щелкая концами вожжей, кучер направил экипаж к конюшне,

Из книги Занимательные истории из жизни Романовых автора Давтян Алексей Олегович

Константин Павлович (1779–1831) цесаревич и великий князь, сын Павла I Великому князю Константину Павловичу всегда была симпатична графиня Розалия Ржевусская. И действительно, по красоте и по уму она была весьма достойна его внимания. Цесаревич любил подшучивать над ее

Из книги Святитель Тихон. Патриарх Московский и всея России автора Маркова Анна А.

Князь Г. Н. Трубецкой

Из книги Главы государства российского. Выдающиеся правители, о которых должна знать вся страна автора Лубченков Юрий Николаевич

Князь Ростовский, Суздальский, Переяславский и Великий князь Киевский Юрий Владимирович Долгорукий 1090–1157 Сын великого князя Киевского Владимира Всеволодовича Мономаха. При жизни отца княжил в Ростовской и Суздальской земле. В 1120 году ходил походом в Волжскую

Из книги Замечательные и загадочные личности XVIII и XIX столетий (репринт, старая орфография) автора Карнович Евгений Петрович

Великий князь Владимирский Константин Всеволодович 1185-1218 Старший сын Всеволода Большое Гнездо от первого брака с Марией, дочерью князя Чешского Шварна. Родился 15 мая 1185 года. Уже на десятом году жизни был обвенчан с дочерью князя Смоленского Мстислава Романовича. В конце

Из книги 101 биография русских знаменитостей, которых не было никогда автора Белов Николай Владимирович

КНЯЗЬ А, А. БЕЗБОРОДКО IОтзывъ Екатерины о своей государственной д?ятельности. - Участіе въ этой д?ятельности французскихъ мыслителей и г-жи Жоффренъ. - Положеніе

Из книги автора

Князь Серебряный Василий Семенович Серебряный - русский князь, боярин, воевода. Князь участвовал во многих войнах во время правления Ивана IV Грозного. Отличился при взятии Казани (1552), Полоцка (1563), руководил взятием города Юрьева (1558), возглавлял ряд удачных походов во

Правители Муромского княжества из династии Рюриковичей, с начала XI века киевские наместники, с 1097 года правители удела в составе Черниговского княжества, с середины XII века независимого (находящегося под сильным владимирским, с середины XIV… … Википедия

Муромские князья. В Муроме князья появляются со времен Владимира святого. Сын его Глеб княжил в Муроме недолго; после него там сидели великокняжеские наместники, потом посадники от князей Черниговских. В борьбе за Муром с Мстиславом… … Биографический словарь

Установление княжеского правления в Муроме начинается со времён Владимира Святого. Его сын Глеб княжил в Муроме недолго, после него там сидели великокняжеские, затем черниговские наместники. В борьбе за Муром с Мстиславом Владимировичем, Олег… … Википедия

В Муроме князья появляются со времен Владимира святого. Сын последнего, Глеб (см.), княжил в Муроме недолго; после него там сидели великокняжеские наместники, потом посадники от князей Черниговских. В борьбе за Муром с Мстиславом Владимировичем… …

В Муроме князья появляются со времен Владимира святого. Сын последнего, Глеб (см. соотв. статью), княжил в Муроме недолго; после него там сидели великокняжеские наместники, потом посадники от князей Черниговских. В борьбе за Муром с Мстиславом… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

Вели свое происхождение от Святослава Ярославича Черниговского, получившего по завещанию отца (ум. в 1054 г.) Чернигов с Тмутараканью, Муромом и страной вятичей. Святославу Ярославичу приписывается основание в 60 х гг. XI века ряда укрепленных… … Большая биографическая энциклопедия

Святые блаженные князья Константин и чада его Михаил и Феодор - Причисленные церковью к лику святых Константин и чада его Михаил и Феодор Муромские жили в XI XII веках. Благоверный великий князь Константин (Ярослав) Святославович происходил из рода святого равноапостольного великого князя Владимира,… … Энциклопедия ньюсмейкеров

Александр (Всеволод) Михаилович, † 1340 г., пронской ветви; Андрей Ростиславич (IX кол.), уп. 1147 г.; Василий Александрович, пронско муромской ветви, † 1350 г.; Василий Иоаннович (XX кол.), † 1483; Василий Иоаннович (XXII кол.), XVI в.; Василий… … Большая биографическая энциклопедия

Ярослав Юрьевич Великий князь Муромский 1237 после 1248 Предшеств … Википедия

Список княжеских родов Российской империи. В список включены: фамилии так называемых «природных» российских князей происходивших от прежних владетельных династий Руси (Рюриковичи) и Литвы (Гедиминовичи) и некоторые другие; фамилии,… … Википедия

Книги

• Святые Петр и Феврония. Покровители семьи , . Семья - малая церковь, этот постулат наша Православная Церковь всегда ставила на первое место и стояла за его незыблемость и крепость. Что созидает союз любви? Безусловно Таинство Венчания, а…