Цивилизация как смерть культуры. Может ли цивилизация убить культуру? Цивилизация есть конец любой культуры

В концепции Шпенглера цивилизация? это определенная заключительная стадия развития любой культуры. «Цивилизация - неизбежная судьба культуры. Здесь достигнут тот самый пик, с высоты которого становится возможным решение последних и труднейших вопросов исторической морфологии. Цивилизация -- это те самые крайние и искусственные состояния, осуществить которые способен высший вид людей. Они -- завершение; они следуют за становлением как ставшее, за жизнью как смерть, за развитием как оцепенение. Они конец, без права обжалования, но они же в силу внутренней необходимости всегда оказывались реальностью». Бучило Н.Ф. История философии: учебное пособие. ? М.: Проспект, 2011? C. 296»

Переход от культуры к цивилизации есть переход от творчества к бесплодию, от становления к окостенению, от героических «деяний» к механической «работе». Для античной культуры он произошел в эпоху эллинизма в VI веке до н. э., внутренняя ее смерть наступила в римскую эпоху. Расцвет западноевропейской культуры завершился, так как в XIX веке она вступила в фазу цивилизации. Шпенглер показал, что завершение существования западной культуры? это не сенсация, а строго исполняемый прогноз. Соответственно, «падение западного мира представляет собой...проблему цивилизации». Вот почему Шпенглер и говорит о «закате» европейской культуры. Конечно, это не значит, что Европа исчезнет с лица Земли, просто ее культурно-творческий потенциал исчерпан. Пивоев В. М. Философия культуры: учебное пособие. ? М.: Directmedia, 2014 г. ? C. 288

Основные признаки цивилизации по Шпенглеру:

1) Появление мировых городов. В эпоху цивилизации ареной великих духовных решений становится не вся страна, а три или четыре мировых города;

2) Появление городской массы. Народом теперь считается городское население, неорганическая масса, нечто текучее. Человек массы, «чернь»- это уже большой шаг на пути к искусственному состоянию. Это - новый кочевник, житель большого города, абсолютно лишенный традиций, человек фактов, без религии;

3) Деньги в качестве неорганического абстрактного фактора. Дух денег проникает во все сферы существования народов, главной становится имущественная обеспеченность;

4) Мировые войны за передел мира, больше, правда, свойственные нашему времени, европейской цивилизации;

5) Специфические «искусственные религии», религии, свидетельствующие об увядании культуры.

Цивилизацию также отличает стремление к гигантизму: для нее характерны гигантские империи, гигантские города, гигантские промышленные предприятия, следовательно, интересы людей сосредотачиваются на проблемах власти, насилия, денег, удовлетворении материальных потребностей. Культурология: учебное пособие/ Составитель и ответств. редактор А. А. Радугин. ? М.: Центр, 2011. ? C. 35

На стадии цивилизации действуют тенденции массовизации, глобализации и урбанизации.

Массовизация означает распространение культурных ценностей на широкие слои населения. Она сопровождается резким падением уровня понимания произведений высокой культуры. Может настать такой день, пишет Шпенглер, «когда перестанет существовать последний портрет Рембрандта и последний такт моцартовской музыки, ? хотя раскрашенный холст и нотный лист, возможно и останутся, так как исчезнет последний глаз и последнее ухо, которым был доступен язык их форм».

Глобализация? это экспансия отмирающей культуры на новые территории. Она неизбежно сопровождается столкновением с другими культурами и войнами.

Урбанизация? гигантский рост больших городов? неизбежно сопровождается отрывом человека от природы.

Цивилизацию отличает стремление к гигантизму: для нее характерны гигантские империи, гигантские города, гигантские промышленные предприятия, следовательно, интересы людей сосредотачиваются на проблемах власти, насилия, денег, удовлетворении материальных потребностей. Торосян В. Г. Культурология. История мировой и отечественной культуры: учебник. ? М.: Directmedia, 2014 г. ? C. 404

В чём же различия между культурой и цивилизацией? «Культура, ? отмечает мыслитель, ? есть творческая деятельность человека. В культуре творчество человека получает свою объективацию». Цивилизация же «есть переход от культуры, от созерцания, от творчества ценностей к самой жизни». «Культура - религиозна по своей основе, цивилизация - безрелигиозна. Культура происходит от культа, она связана с культом предков, она невозможна без священных преданий. Цивилизация есть воля к могуществу, к устроению поверхности земли. Культура - национальна. Цивилизация - интернациональна. Культура - органична. Цивилизация - механична. Культура основана на неравенстве, на качествах. Цивилизация проникнута стремлением к равенству, она хочет обосноваться на количествах. Культура - аристократична. Цивилизация - демократична». Евсюкова Т. В. Лингвокультурология: учебник. ? 2-e изд., стер. ? М.: Флинта, 2014. ? C. 221

Почему же цивилизация, несущая человеку социальное и техническое благоустройство жизни вызывает у Шпенглера ощущение гибели культуры? Ведь сохраняются прекрасные произведения искусства, научные достижения, мир культурных символов. Но Шпенглер увидел более глубокую и неочевидную сторону дела. Культура жива до тех пор, пока она сохраняет глубоко интимную, сокровенную связь с человеческой душой. Душа культуры живёт не сама по себе, а лишь в душах людей, живущих смыслами и ценностями данной культуры. Если культура перестанет притягивать и вдохновлять человеческие души, она обречена. Отсюда Шпенглер видит опасность, которую несёт с собой цивилизация. Нет ничего дурного в благоустройстве жизни, но когда оно поглощает человека целиком, то на культуру уже не остаётся душевных сил. Он ничего не имеет против удобств и достижений цивилизации, но он предупреждает против цивилизации, вытесняющей подлинную культуру: «Культура и цивилизация - это живое тело душевности и её мумия».

В основе отделения культуры от цивилизации, в основе самого понимания сути данной проблемы лежит различие между материальной и духовной культурой.

При всей условности подобного деления тем не менее можно сказать, что материальную культуру представляют предметы и системы, характеризующие уровень развития производительных сил общества, методы производства, способы его организации и управления. Сюда относятся: все, что касается производства средств потребления и рынка их сбыта, а также финансового обеспечения функционирования этого рынка; все предметы, удовлетворяющие исходные биологические потребности человека и повышающие уровень комфорта его жизни; коммуникации всех видов и строительные сооружения всех типов.

Таким образом, здание фабрики или консерватории, новую модель самолета или горнолыжных ботинок, земледелие или компьютерное обеспечение производства мы, конечно, отнесем к материальной культуре, в то время как музыкальная симфония или театральный спектакль, религиозная служба или книга (независимо от того, как мы к ней относимся) – это духовная культура. Однако усадьба в Абрамцеве, здание исторического музея в Москве или мавзолей Тадж-Махал в Индии – это материальная или духовная культура? А картина известного художника, если она как материальный предмет числится за музеем и имеет определенную цену в тех или иных денежных знаках?

Чаще всего нам бывает трудно четко разделить в культурном объекте его материальное бытие и его духовнаую ценность. Если бы вдруг не стало человека, то все галереи и музеи оказались бы лишь хранилищем материальных вещей – холстов со слоем краски на них; мрамора, бронзы, гипса, так или иначе обработанных тем или иным инструментом; построек из какого-либо материала (гранита, кирпича, дерева), сооруженных с использованием определенных орудий труда.

Ценность вещи определяется не только тем, что она способна удовлетворить ту или иную потребность человека, но и тем, что в ней опредмечен его труд, его творчество, его дух. Ценность возникает за предметным бытием вещи и связана с тем, какое значение мы этой вещи придаем, какое содержание в нее вкладываем. Таким образом, различие между материальной и духовной культурой не столь прямолинейно и очевидно, как может показаться на первый взгляд. Однако это различие существует, и связано оно с тем, какого рода потребность – материальную или духовную – вещь удовлетворяет, к какому бытию – тела или духа – она имеет отношение.

Впервые о различении культуры и цивилизации вопрос был поставлен в начале XX в. в Англии. В то время считали, что культура есть принадлежность элиты как носительницы интеллектуального потенциала и научно-художественных ценностей общества. Цивилизация же имеет отношение к обществу как таковому в целом, к широким социальным слоям, которые все более приобретали форму анонимной и аморфной массы людей, занятых в материальном производстве. Культурной элите отводилась роль судьи и наставника масс, а сама идея культуры понималась как реакция элиты на заурядность остального населения. Однако подобный взгляд имел существенные недостатки в связи не только с однозначным утверждением в нем элитарной концепции культуры, но и с игнорированием теснейшей связи между общественным сознанием и материальным бытием общества.

Из этого характерного для XIX в. противопоставления культуры и цивилизации возникает известная элитарная концепция культуры.

В XX в. идея различения культуры и цивилизации приобретает особую актуальность и остроту. В связи с этим выделяются два главных направления в рассмотрении этой проблемы.

Один ряд исследователей помещает различие между культурой и цивилизацией не в сферу их сравнения в качественном отношении или возможности сравнительной оценки их культурного содержания, а в область антропологического разведения данных понятий и истолкования их с этнологических позиций. В этом смысле цивилизация рассматривается как совокупность культур регионального уровня. Так, например, цивилизация майя охватывает последовательность не просто нескольких этапов развития культуры, а нескольких культур, различных по содержанию, но единых по этносу. Таким образом, цивилизация определяется единством носителя культур, которые могут быть различными по времени и даже по содержанию. Подобный подход к пониманию цивилизации отражает взгляд на нее как на процесс эволюции культур в направлении к более сложным состояниям.

Другой ряд исследователей полагает, что различие между культурой и цивилизацией носит качественный характер. Под цивилизацией при таком подходе понимается в основном создание материально-технической базы, обеспечивающей дальнейшее развитие собственно культуры, повышения комфортности бытия. Такое понимание цивилизации связано с тем, что здесь отдается приоритет научно-техническому прогрессу, но не нравственному развитию, технологии, но не духовному совершенствованию. Таким образом, в различении культуры и цивилизации принимается в расчет направление экспансии человеческих усилий: если они ориентированны на преобразование окружающего мира, то это связывают с цивилизацией; если усилия направлены внутрь, на самого человека, развитие его природы, его способностей, его человеческих качеств, то это культура. В последнем случае усилия, даже если они направлены вовне, становятся в конце концов культурой, оказываются реализацией возможностей культурного, развитого человека, который способен культурно опредметить свои силы и способности.

Понимание того, что является ведущим и что подчиненным в соотношении культуры и цивилизации, определяет парадигму ценностей общества. Если культура подчинена цивилизации и обслуживает ее нужды, в обществе, как правило, происходит крен в ее сторону материальных ценностей и материального успеха, предпочтение отдается скорее науке, чем искусству, наблюдается определенное духовное оскудение, господствуют прагматизм и утилитаризм. Если цивилизация служит культуре и способствует ее дальнейшему развитию, тогда в обществе возможна достаточная сгармонизированность между материальными и духовными ценностями, что обеспечивает действительный, а не мнимый прогресс. Превалирование культурных ценностей над цивилизационными создает основу для правильного определения характера потребностей человека и общества, отделения действительных и исходных человеческих потребностей от фиктивных и мнимых. Цель культурного развития заставляет человека пересмотреть свои ориентации в отношении к природе, к самому себе, способствует реализации гуманистических представлений и ценностей, обращению к проблемам человека, а не к проблемам самоцельного развития производства, экономики, управления и т.п.

Различение между цивилизацией и культурой имеет, таким образом, как теоретические, так и практические последствия, ибо общепризнано, что первая направлена в основном на удовлетворение материальных потребностей, в то время как вторая так или иначе означает стремление к идеалам красоты, добра, истины, справедливости. Подлинная культура – это очеловечивание и вочеловечивание человека (т.е. воплощение и реализация). Согласно О. Шпенглеру («Закат Европы»), цивилизация – это последний этап развития культуры, которая как всякий живой организм проходит соответствующие этапы жизни. Цивилизация как исключительно технико-математическое явление противоположна культуре как царству органически-жизненного. Предпочтение цивилизационного развития в ущерб культуре означает затухание общества, переход его существования в фазу бесплодного накопления материальных достижений. Сходные взгляды высказывали А. Тойнби, Н.Я. Данилевский, П. Сорокин. Ф. Ницше, критикуя современную ему культуру, также обозначает различия между культурой как способом реализации всей полноты человеческого духа и цивилизацией как формой его угасания.

Русский социолог, идеолог славянофильства Н.Я. Данилевский (1822-1885) в книге «Россия и Европа» (1969) сформулировал теорию культурно-исторических типов. Она гласила: не существует всемирной истории, есть лишь история конкретных цивилизаций, имеющих неповторимый характер. Культурно-исторический тип представляет собой единство религиозного, социально-бытового, промышленного, политического, научного и художественного направлений развития. Подобно всему живому они находятся в непрерывной борьбе друг с другом и внешней средой, проходят естественно-предопределенные стадии возмужания, дряхления и гибели. Начала цивилизации одного типа не передаются народам другого, а вырабатываются каждым народом для себя при определенном влиянии со стороны. Ход истории есть смена вытесняющих друг друга типов. Данилевский выделял десять таких типов, частично или целиком исчерпавших возможности своего развития: египетский, китайский, древнесемитический, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, аравийский, германо-романский и два погибших насильственной смертью: мексиканский и перуанский. Перспективным, с точки зрения истории, Данилевский считал славянский культурно-исторический тип, представленный русской культурой.

Немецкий философ культуры, автор трактата «Причинность и судьба. Закат Европы» О. Шпенглер (1880-1936) выдвинул концепцию, которая отразила господствующую установку европейского общественного сознания переломной эпохи конца Первой мировой войны. Закат Европы знаменует собой победу техники над духовностью, мировых городов – над провинцией, плебейской морали – над аристократической. Конец сопровождается деградацией традиционной религии, искусств, нравственности, способствует превращению людей в безликие массы. Единственным оплотом культуры остается «органический человек», крестьянин, связанный корнями с родной почвой. Однако и он подвергается насильственному давлению со стороны цивилизации. Цивилизация является заключительной стадией развития любой культуры.

Культуры Шпенглер рассматривает как организмы с длительностью жизни примерно 1000 лет. В своем развитии они проходят общие три цикла: докультурный, культурный и цивилизованный. Первый связан с мифологией и религией, второй – с философией, наукой и искусством, а третий характеризуется заменой новаций бесконечным тиражированием однажды найденных форм и смыслов.

Сущность культуры Шпенглер усматривал в религии и выделял восемь культурных форм: египетскую, вавилонскую, индийскую, китайскую, греко-римскую (аполлоновскую), византийско-арабскую (магическую), западноевропейскую (фаустовскую) и культуру майя. Концепцию Шпенглера современники критиковали за фатализм и формализм, выразившиеся в стремлении понять сложную картину мировой культуры сквозь призму умозрительных схем.

Преодолеть недостатки «интуитивного схематизма» теории
О. Шпенглера пытался английский культуролог и философ А.Д. Тойнби (1889-1975). Лейтмотивом исследования Тойнби была идея о том, что ход истории нельзя уложить ни в одну, даже самую совершенную схему.

Однако свою теорию Тойнби построил в сходном ключе с теориями Данилевского и Шпенглера, в духе концепции круговорота локальных цивилизации. Он выделил во всемирной истории 21 тип культуры: египетский, шумерский, вавилонский, сирийский, арабский, минойский, хеттский, эллинский, западный, иранский, индийский, индуистский, китайский, японо-корейский, дальневосточный, православный, российский, андский, маяйанский, юкатанский и мексиканский. Каждая цивилизация проходит пять общих стадий внутренней эволюции: возникновение, рост, надлом, разложение и гибель.

Движущей силой цивилизаций он называл «творческое меньшинство», носителя «жизненного порыва», действующего по законам «вызова и ответа» и увлекающего за собой «инертное большинство». Специфику цивилизации, смысл ее жизни определяет картина «вызовов-ответов». «Вызов»- это форма воздействия на цивилизацию природного, исторического, социального факторов, отвечая на которые общество развивается. Формы «ответов» определяют характер приспособления народов, причем внешние факторы (миграции, катаклизмы, войны) сказываются более на заре цивилизации, а внутренние – в эпоху ее упадка.

Способность раньше других воспринимать «вызов» и вырабатывать на него должную реакцию – привилегия «творческого меньшинства». Она проходит три стадии: сначала функционирует как власть авторитета, затем – в форме авторитета власти и, наконец, как тотальное насилие над большинством. На завершающей стадии элита превращается в замкнутую касту, утрачивает свой творческий потенциал, оказывается в силу этого неспособной правильно реагировать на «вызовы», что заставляет ее осуществлять господство силой принуждения. Масса все более отвращается от элиты, становится «внутренним пролетариатом» и разрушает бастион власти, если только он сам не гибнет от природной катастрофы или военного поражения.

Тойнби считал гибель цивилизации фатальным историческим явлением. Необходимую стабильность ей способны придавать: компетентность элит, разумность социального устройства, современность и гибкость «ответов», забота о развитии духовно-нравственного потенциала людей. Признавая культурный прогресс, он видел его в духовно-религиозном совершенствовании человечества.

В основе отделения культуры от цивилизации, в основе самого понимания сути данной проблемы лежит различие между материальной и духовной культурой.

При всей условности подобного деления тем не менее можно сказать, что материальную культуру представляют предметы и системы, характеризующие уровень развития производительных сил общества, методы производства, способы его организации и управления.

Сюда относятся: все, что касается производства средств потребления и рынка их сбыта, а также финансового обеспечения функционирования этого рынка; все предметы, удовлетворяющие исходные биологические потребности человека и повышающие уровень комфорта его жизни; коммуникации всех видов и строительные сооружения всех типов.

Таким образом, здание фабрики или консерватории, новую модель самолета или горнолыжных ботинок, земледелие или компьютерное обеспечение производства мы, конечно, отнесем к материальной культуре, в то время как музыкальная симфония или театральный спектакль, религиозная служба или книга (независимо от того, как мы к ней относимся) – это духовная культура. Однако усадьба в Абрамцеве, здание исторического музея в Москве или мавзолей Тадж-Махал в Индии – это материальная или духовная культура? А картина известного художника, если она как материальный предмет числится за музеем и имеет определенную цену в тех или иных денежных знаках?

Чаще всего нам бывает трудно четко разделить в культурном объекте его материальное бытие и его духовнаую ценность. Если бы вдруг не стало человека, то все галереи и музеи оказались бы лишь хранилищем материальных вещей – холстов со слоем краски на них; мрамора, бронзы, гипса, так или иначе обработанных тем или иным инструментом; построек из какого-либо материала (гранита, кирпича, дерева), сооруженных с использованием определенных орудий труда.

Ценность вещи определяется не только тем, что она способна удовлетворить ту или иную потребность человека, но и тем, что в ней опредмечен его труд, его творчество, его дух. Ценность возникает за предметным бытием вещи и связана с тем, какое значение мы этой вещи придаем, какое содержание в нее вкладываем. Таким образом, различие между материальной и духовной культурой не столь прямолинейно и очевидно, как может показаться на первый взгляд. Однако это различие существует, и связано оно с тем, какого рода потребность – материальную или духовную – вещь удовлетворяет, к какому бытию – тела или духа – она имеет отношение.

Впервые о различении культуры и цивилизации вопрос был поставлен в начале XX в. в Англии. В то время считали, что культура есть принадлежность элиты как носительницы интеллектуального потенциала и научно-художественных ценностей общества. Цивилизация же имеет отношение к обществу как таковому в целом, к широким социальным слоям, которые все более приобретали форму анонимной и аморфной массы людей, занятых в материальном производстве. Культурной элите отводилась роль судьи и наставника масс, а сама идея культуры понималась как реакция элиты на заурядность остального населения. Однако подобный взгляд имел существенные недостатки в связи не только с однозначным утверждением в нем элитарной концепции культуры, но и с игнорированием теснейшей связи между общественным сознанием и материальным бытием общества.

Из этого характерного для XIX в. противопоставления культуры и цивилизации возникает известная элитарная концепция культуры.

В XX в. идея различения культуры и цивилизации приобретает особую актуальность и остроту. В связи с этим выделяются два главных направления в рассмотрении этой проблемы.

Один ряд исследователей помещает различие между культурой и цивилизацией не в сферу их сравнения в качественном отношении или возможности сравнительной оценки их культурного содержания, а в область антропологического разведения данных понятий и истолкования их с этнологических позиций. В этом смысле цивилизация рассматривается как совокупность культур регионального уровня. Так, например, цивилизация майя охватывает последовательность не просто нескольких этапов развития культуры, а нескольких культур, различных по содержанию, но единых по этносу. Таким образом, цивилизация определяется единством носителя культур, которые могут быть различными по времени и даже по содержанию. Подобный подход к пониманию цивилизации отражает взгляд на нее как на процесс эволюции культур в направлении к более сложным состояниям.

Другой ряд исследователей полагает, что различие между культурой и цивилизацией носит качественный характер. Под цивилизацией при таком подходе понимается в основном создание материально-технической базы, обеспечивающей дальнейшее развитие собственно культуры, повышения комфортности бытия. Такое понимание цивилизации связано с тем, что здесь отдается приоритет научно-техническому прогрессу, но не нравственному развитию, технологии, но не духовному совершенствованию. Таким образом, в различении культуры и цивилизации принимается в расчет направление экспансии человеческих усилий: если они ориентированны на преобразование окружающего мира, то это связывают с цивилизацией; если усилия направлены внутрь, на самого человека, развитие его природы, его способностей, его человеческих качеств, то это культура. В последнем случае усилия, даже если они направлены вовне, становятся в конце концов культурой, оказываются реализацией возможностей культурного, развитого человека, который способен культурно опредметить свои силы и способности.

Понимание того, что является ведущим и что подчиненным в соотношении культуры и цивилизации, определяет парадигму ценностей общества. Если культура подчинена цивилизации и обслуживает ее нужды, в обществе, как правило, происходит крен в ее сторону материальных ценностей и материального успеха, предпочтение отдается скорее науке, чем искусству, наблюдается определенное духовное оскудение, господствуют прагматизм и утилитаризм. Если цивилизация служит культуре и способствует ее дальнейшему развитию, тогда в обществе возможна достаточная сгармонизированность между материальными и духовными ценностями, что обеспечивает действительный, а не мнимый прогресс. Превалирование культурных ценностей над цивилизационными создает основу для правильного определения характера потребностей человека и общества, отделения действительных и исходных человеческих потребностей от фиктивных и мнимых. Цель культурного развития заставляет человека пересмотреть свои ориентации в отношении к природе, к самому себе, способствует реализации гуманистических представлений и ценностей, обращению к проблемам человека, а не к проблемам самоцельного развития производства, экономики, управления и т.п.

Различение между цивилизацией и культурой имеет, таким образом, как теоретические, так и практические последствия, ибо общепризнано, что первая направлена в основном на удовлетворение материальных потребностей, в то время как вторая так или иначе означает стремление к идеалам красоты, добра, истины, справедливости.

Подлинная культура – это очеловечивание и вочеловечивание человека (т.е. воплощение и реализация). Согласно О. Шпенглеру («Закат Европы»), цивилизация – это последний этап развития культуры, которая как всякий живой организм проходит соответствующие этапы жизни. Цивилизация как исключительно технико-математическое явление противоположна культуре как царству органически-жизненного. Предпочтение цивилизационного развития в ущерб культуре означает затухание общества, переход его существования в фазу бесплодного накопления материальных достижений. Сходные взгляды высказывали А. Тойнби, Н.Я. Данилевский, П. Сорокин. Ф. Ницше, критикуя современную ему культуру, также обозначает различия между культурой как способом реализации всей полноты человеческого духа и цивилизацией как формой его угасания.

Русский социолог, идеолог славянофильства Н.Я. Данилевский (1822-1885) в книге «Россия и Европа» (1969) сформулировал теорию культурно-исторических типов. Она гласила: не существует всемирной истории, есть лишь история конкретных цивилизаций, имеющих неповторимый характер. Культурно-исторический тип представляет собой единство религиозного, социально-бытового, промышленного, политического, научного и художественного направлений развития. Подобно всему живому они находятся в непрерывной борьбе друг с другом и внешней средой, проходят естественно-предопределенные стадии возмужания, дряхления и гибели. Начала цивилизации одного типа не передаются народам другого, а вырабатываются каждым народом для себя при определенном влиянии со стороны. Ход истории есть смена вытесняющих друг друга типов. Данилевский выделял десять таких типов, частично или целиком исчерпавших возможности своего развития: египетский, китайский, древнесемитический, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, аравийский, германо-романский и два погибших насильственной смертью: мексиканский и перуанский. Перспективным, с точки зрения истории, Данилевский считал славянский культурно-исторический тип, представленный русской культурой.

Немецкий философ культуры, автор трактата «Причинность и судьба. Закат Европы» О. Шпенглер (1880-1936) выдвинул концепцию, которая отразила господствующую установку европейского общественного сознания переломной эпохи конца Первой мировой войны. Закат Европы знаменует собой победу техники над духовностью, мировых городов – над провинцией, плебейской морали – над аристократической. Конец сопровождается деградацией традиционной религии, искусств, нравственности, способствует превращению людей в безликие массы. Единственным оплотом культуры остается «органический человек», крестьянин, связанный корнями с родной почвой. Однако и он подвергается насильственному давлению со стороны цивилизации. Цивилизация является заключительной стадией развития любой культуры.

Культуры Шпенглер рассматривает как организмы с длительностью жизни примерно 1000 лет. В своем развитии они проходят общие три цикла: докультурный, культурный и цивилизованный. Первый связан с мифологией и религией, второй – с философией, наукой и искусством, а третий характеризуется заменой новаций бесконечным тиражированием однажды найденных форм и смыслов.

Сущность культуры Шпенглер усматривал в религии и выделял восемь культурных форм: египетскую, вавилонскую, индийскую, китайскую, греко-римскую (аполлоновскую), византийско-арабскую (магическую), западноевропейскую (фаустовскую) и культуру майя. Концепцию Шпенглера современники критиковали за фатализм и формализм, выразившиеся в стремлении понять сложную картину мировой культуры сквозь призму умозрительных схем.

Преодолеть недостатки «интуитивного схематизма» теории О. Шпенглера пытался английский культуролог и философ А.Д. Тойнби (1889-1975). Лейтмотивом исследования Тойнби была идея о том, что ход истории нельзя уложить ни в одну, даже самую совершенную схему.

Однако свою теорию Тойнби построил в сходном ключе с теориями Данилевского и Шпенглера, в духе концепции круговорота локальных цивилизации. Он выделил во всемирной истории 21 тип культуры: египетский, шумерский, вавилонский, сирийский, арабский, минойский, хеттский, эллинский, западный, иранский, индийский, индуистский, китайский, японо-корейский, дальневосточный, православный, российский, андский, маяйанский, юкатанский и мексиканский. Каждая цивилизация проходит пять общих стадий внутренней эволюции: возникновение, рост, надлом, разложение и гибель.

Движущей силой цивилизаций он называл «творческое меньшинство», носителя «жизненного порыва», действующего по законам «вызова и ответа» и увлекающего за собой «инертное большинство». Специфику цивилизации, смысл ее жизни определяет картина «вызовов-ответов». «Вызов»- это форма воздействия на цивилизацию природного, исторического, социального факторов, отвечая на которые общество развивается. Формы «ответов» определяют характер приспособления народов, причем внешние факторы (миграции, катаклизмы, войны) сказываются более на заре цивилизации, а внутренние – в эпоху ее упадка.

Способность раньше других воспринимать «вызов» и вырабатывать на него должную реакцию – привилегия «творческого меньшинства». Она проходит три стадии: сначала функционирует как власть авторитета, затем – в форме авторитета власти и, наконец, как тотальное насилие над большинством. На завершающей стадии элита превращается в замкнутую касту, утрачивает свой творческий потенциал, оказывается в силу этого неспособной правильно реагировать на «вызовы», что заставляет ее осуществлять господство силой принуждения. Масса все более отвращается от элиты, становится «внутренним пролетариатом» и разрушает бастион власти, если только он сам не гибнет от природной катастрофы или военного поражения.

Говорят, ученые пришли к выводу, что до нас на Земле существовало примерно шесть высокоразвитых цивилизаций. Их уровень развития был выше нашего и, тем не менее, они погибли. Возможно, и нас ждет та же судьба, но есть вероятность того, что на этот раз все может быть иначе. Нам случилось жить во время смены астрологических эпох (о чем говорят многие древние источники), когда срабатывает диалектический закон перехода количественных изменений в качественные. Шесть предыдущих цивилизаций эти изменения накапливали, а мы (если поведем себя правильно) можем их реализовать и качественно измениться. Не лишним для этого было бы хотя бы приблизительно понимать логику развития. Все начинается с энергетической программы, информационного пакета в сжатом, концентрированном виде поступающего от Создателя. «В начале было Слово», - так сказано об этом в Библии. Далее, пакет раскрывается и превращается в систему взглядов на мир, на его основные законы. Это – мировоззрение. Обычно, на начальном этапе, мировоззрение оформляется в виде религии. Религия диктует людям, как жить, как себя вести по отношению к Создателю, окружающему миру и друг к другу. Если первичные заповеди соблюдаются, приходит новая порция энергии, которая проявляется, как культура. Культура – это творчество, искусства, строительство, науки. Вспомним, что делает человек, когда его переполняет энергия. Он поет и танцует, он творит, он созидает, он выплескивает эту энергию на окружающих людей и весь мир. Именно поэтому первобытные люди рисовали на стенах пещер, украшали одежду, орудия труда и охоты. Еще позже появляются технические, технологические и организационные аспекты взаимодействия людей. И это уже цивилизация, которую создала, породила культура. Если религия была направлена в первую очередь на душу (чувства, эмоции), культура – на дух (сознание), то цивилизация начинает заботиться о материи и развивать тело. Постепенно человек начинает все больше увлекаться благополучием тела, все больше энергии направлять на его обслуживание и комфорт. Это нормально, но лишь до тех пор, пока от этого не страдает душа. А душа таки страдает, ведь ради денег, ради материального достатка, ущемляется культура и отодвигается на второй план нравственность. И вот тут начинается то, о чем говорил Шопенгауэр: цивилизация начинает убивать культуру и уничтожать религию, лишая себя тем самым источника энергии. Имея самые лучшие намерения сделать людей счастливыми, о которых Данте сказал, что ими вымощена дорога в ад, цивилизация создает свое мировоззрение, свою религию денег. Деньги объявляются энергией, кровью экономики, идолом, божеством и основой всех основ. Да, деньги – это тоже энергия (как, впрочем, и все остальное в этом мире), но не ее источник. Они – не Солнце, излучающее свет, а Черная Дыра, поглощающая его. Таким образом, сначала умирает лишенная энергии религия и религиозная нравственность, потом вырождается и распадается культура, а потом гибнет и сама цивилизация. Форма гибели может оказаться любой: ядерная война, столкновение Земли с небесным телом, всемирный потоп, извержение вулкана, землетрясение или гигантское цунами. То, что таким же путем движется и наша цивилизация, не видит разве что слепой. Естественно, у думающих людей возникает желание вернуться в некую точку невозврата, после которой можно было бы пойти другим путем. Отсюда зарождаются движения назад к природе, назад к патриархальным ценностям, назад к праславянским божествам. Я думаю, это зря. Развитие идет по спирали, и мы в любом случае возвращаемся к нашему прошлому опыту, только - на более высоком уровне; так что смотреть надо все-таки вперед, а не назад. И уж, если наша цивилизация оказалась на таком скользком вираже, то надо не тормозить, а наоборот, прибавлять газ и в правильную сторону крутить руль. Почему я говорю не назад, а вперед к природе? Потому что увидел пример такого движения со стороны науки. Речь идет о новых технологиях, позволяющих восстановить, некогда существовавший природный баланс. Природа, в широком понимании, это не столько человек вместе со всем животным и растительным миром, сколько симбиоз (взаимополезное существование) неисчислимого множества микроорганизмов. Наверное, все уже знают, что без них даже пища в нашем организме не переваривалась бы, не говоря об отходах жизнедеятельности, которыми, не будь их, вся Земля оказалась бы заваленной по уши в самое короткое время. По отношению к человеку, подавляющее большинство таких микроорганизмов являются нейтральными или пробиотическими, то есть, полезными для жизни, и лишь малая их часть служит некими «санитарами леса», которыми нам в школе представляли волков. Когда, ощутив себя царем природы, человек начал борьбу с этими «санитарами», то повел он себя не совсем разумно. Вместо поиска и ликвидации причин, сосредоточился на посредниках, начав травить их дезинфектантами и антибиотиками. В результате таких действий, большинство микробов уничтожаются, но некоторые «санитары» мутируют и выживают. Борьба продолжается, становится все более затратной, все более беспощадной и все более бессмысленной, потому что победить природу невозможно. Наконец, нашлись ученые, которые пошли другим путем. Они изобрели способ сохранять в специальном растворе споры полезных пробиотиков, которые, в благоприятной среде просыпаются, очень быстро размножаются, на корню выедают всю органическую пищу (грязь) и за счет своего численного превосходства, без всякого насилия вытесняют болезнетворные микробы путем элементарного лишения их пищи. На основе этой технологии создан целый ряд специализированных «моющих» средств для пола, мебели, ковров, посуды, окон, влажных стен, белья, тела, домашних животных и даже канализационных труб. Пробиотики не растворяют, не преобразуют, не отмывают, а просто съедают всю грязь и пыль, которая встречается на их пути. Например, в составе средства для ванн, они проводят настоящий пилинг (очистку) кожи от верхнего отмершего слоя, в составе крема для лица, выедают гнойнички и язвы, в составе освежителя воздуха, избавляют его от аллергенов, пыли и возбудителей заболеваний. Я, пожалуй, не стану перечислять всех достоинств данных препаратов, потому что не спец в этом деле и потому, что информацию о продукции бельгийской компании «Кризал» вы и сами найдете на сайте http://chrisal.kiev.ua/ . Как потребителя, меня привлекают несколько моментов. 1. Польза, а не вред для здоровья. 2. Легкость и простота использования. 3. Сбережение и восстановление природы. 4. Хорошая цена (ниже, чем у привычных средств). Поскольку, для искушенного потребителя, хорошей цена никогда не бывает, предлагаю не совсем обычный в нынешней ситуации ход. Не обычный, потому что, к сожалению, наше время коллективизмом и сплоченностью не отличается. Тем не менее, предлагаю желающим объединиться в ситуативную группу и сделать коллективную оптовую закупку по лучшей цене, которая далее останется с нами навсегда. Это – один из способов разумного поведения покупателей, которые не могут или не хотят становиться продавцами сетевых компаний, почему по сравнению с ними, и оказываются в менее выгодном положении. Жаль, что не распространенный. В целом, не имеет значения, на какую суму купит каждый из нас. Главное, чтобы нас было много. Находите меня, называйте сумму, а что делать дальше, я расскажу. Для тех, кто хочет не только потреблять, но и зарабатывать, подскажу и сетевую компанию (даже две), но это – индивидуально. Другой вариант я упоминал на прошлой неделе: распространяйте информацию через интернет. Сегодня, способ получения дохода на партнерских ссылках (партнерках), один из самых распространенных и действенных. Но по большому счету, не деньги в данном случае – главное. Хотелось бы, чтобы мотивацией были здравый смысл и забота о природе. Как говорят бельгийские ученые, если хотя бы 10% населения заменят дезинфекцию посевом пробиотиков, природа сама постепенно очистится и вернется к своему первоначальному естественному балансу. А это станет одним из шагов и на пути к сохранению нашей цивилизации.

Мысли, изложенные здесь, сформулированы в начале ХХ века, но если что-то и изменилось с тех пор, то вряд ли в лучшую сторону. Николай Бердяев рассуждает о том, как вернуть современному миру духовную культуру, чтобы судьба человечества не стала трагедией уничтожения.

Предсмертные мысли Фауста

Всякая культура неизбежно переходит в цивилизацию. Цивилизация есть судьба, рок культуры. Цивилизация же кончается смертью, она есть уже начало смерти, истощение творческих сил культуры. Это - центральная мысль книги Шпенглера.

«Мы цивилизованные люди, а не люди готики или рококо». Чем отличается цивилизация от культуры? Культура - религиозна по своей основе, цивилизация - безрелигиозна. Это для Шпенглера - основное различие. Он считает себя человеком цивилизации, потому что он безрелигиозен.

Культура происходит от культа, она связана с культом предков, она невозможна без священных преданий. Цивилизация есть воля к мировому могуществу, к устроению поверхности земли. Культура - национальна. Цивилизация - интернациональна. Цивилизация есть мировой город. Империализм и социализм одинаково - цивилизация, а не культура.

Философия, искусство существуют лишь в культуре, в цивилизации они невозможны и ненужны. В цивилизации возможно и нужно лишь инженерное искусство.

И Шпенглер делает вид, что принимает пафос инженерного искусства. Культура - органична. Цивилизация - механична. Культура основана на неравенстве, на качествах. Цивилизация проникнута стремлением к равенству, она хочет обосноваться на количествах.

Культура - аристократична. Цивилизация - демократична. Различие культуры и цивилизации чрезвычайно плодотворно. У Шпенглера есть очень острое чувство неотвратимого процесса победы цивилизации над культурой. Закат Западной Европы для него есть прежде всего закат старой Европейской культуры, истощение в ней творческих сил, конец искусства, философии, религии. Цивилизация еще не кончается. Цивилизация будет еще праздновать свои победы.

Но после цивилизации наступит смерть для западно-европейской культурной расы. После этого культура может расцвести лишь в других расах, в других душах.

Эти мысли выражены Шпенглером с изумительным блеском. Но новы ли эти мысли? Нас, русских, нельзя поразить этими мыслями. Мы давно уже знаем различие между культурой и цивилизацией. Все русские религиозные мыслители утверждали это различие. Все они ощущали некий священный ужас от гибели культуры и надвигающегося торжества цивилизации.

Борьба с духом мещанства, которое так ранило Герцена и К. Леонтьева, - людей столь разных укладов и направлений, основана была на этом мотиве. Цивилизация по существу своему проникнута духовным мещанством, духовной буржуазностью. Капитализм и социализм совершенно одинаково заражены этим духом. Под враждой к Западу многих русских писателей и мыслителей скрывалась не вражда к Западной культуре, а вражда к западной цивилизации.

Культура имеет религиозную основу, в ней есть священная символика. Цивилизация же есть царство от мира сего. Она есть торжество «буржуазного» духа, духовной «буржуазности». И совершенно безразлично, будет ли цивилизация капиталистической или социалистической, она одинакова - безбожная мещанская цивилизация. Ведь и Достоевский не был врагом Западной культуры. Замечательны в этом отношении мысли Версилова в «Подростке».

«Они не свободны», - говорит Версилов, - «а мы свободны». «Только я один в Европе с моей русской тоской тогда был свободен... Русскому Европа так же драгоценна, как Россия: каждый камень в ней мил и дорог. Европа также была отчеством нашим, как и Россия... , русским дороги эти старые чужие камни, эти чудеса старого Божьего мира, эти осколки святых чудес: и даже это нам дороже, чем им самим. У них теперь другие мысли и другие чувства, и они перестали дорожить старыми камнями».

Достоевский любил эти «старые камни» Западной Европы, «эти чудеса старого Божьего мира». Но он, как и К. Леонтьев, обвиняет людей Запада в том, что они перестали чтить свои «старые камни», отреклись от своей великой культуры и целиком отдались духу цивилизации! Достоевский ненавидел не Запад, не Западную культуру, а безрелигиозную, безбожную цивилизацию Запада.

Русское восточничество, русское славянофильство было лишь прикрытой борьбой духа религиозной культуры против духа безрелигиозной цивилизации. Борьба этих двух духов, двух типов имманентна самому Западу. Это не есть борьба Востока и Запада, России и Европы.

И многие западные люди чувствовали тоску, переходившую почти в агонию, от торжества безрелигиозной и уродливой цивилизации над великой и священной культурой.

Таковы романтики Запада. Таковы французские католики и символисты - Барбе д’Оревильи, Верлен, Вилье де Лиль-Адан, Гюисманс, Леон Блуа. Таков Ницше с его тоской по трагической дионисической культуре. Не только русские замечательные люди, но и наиболее чуткие и тонкие западные люди с тоской ощущали, что великая и священная культура Запада погибает, умирает, что ей на смену идет чуждая им цивилизация, мировой город, безрелигиозный и интернациональный, что идет новый человек, одержимый волей к мировому могуществу и овладению всей землей. В этом победном шествии цивилизации умирает душа Европы, душа европейской культуры.

Мир погибнет в равномерном распределении тепловой энергии во вселенной, энергии необратимой в другие формы энергии. Энергии творческие, создающие многообразие космоса, идут на убыль, Мир погибнет от неотвратимого и непреодолимого стремления к физическому равенству. И не есть ли стремление к равенству в мире социальном та же энтропия, та же гибель социального космоса и культуры в равномерном распределении тепловой энергии, не обратимой в энергию, творящую культуру?

Мы находимся в более благоприятном положении, чем Шпенглер и люди Запада. Для нас западная культура проницаема и постижима. Душа Европы не представляется нам далекой и непонятной душой. Мы с ней во внутреннем общении, мы чувствуем в себе ее энергию.

В России скрыта тайна, которую мы сами не можем вполне разгадать. Но тайна эта связана с разрешением какой-то темы всемирной истории. Час наш еще не настал. Он связан будет с кризисом европейской культуры. И потому такие книги, как книга Шпенглера, не могут не волновать нас.

Из: Николай бердяев, «Предсмертные мысли Фауста» из сборника статей